Эркюль Пуаро

– Шар лопнул! – трагическим тоном возвестила она и добавила, коснувшись носком туфли обрывка резины: – Так вот что я подобрала в комнате дедушки. У него тоже был воздушный шарик, только розовый.

Пуаро издал резкий возглас. Пилар обернулась к нему.

– Ничего страшного, – сказал Пуаро. – Я просто споткнулся. – Он посмотрел в сторону дома. – Как много окон! У дома, мадемуазель, есть свои глаза и уши. Досадно, что англичане так любят открывать окна.

На террасу вышла Лидия.

– Ланч подан, – сообщила она. – Пилар, дорогая, все устроилось как нельзя лучше. После ланча Альфред объяснит тебе подробности.

Они вернулись в дом. Пуаро вошел последним. Он выглядел серьезным.

III

Ланч подошел к концу.

Когда все вышли из столовой, Альфред сказал Пилар:

– Пройдемте ко мне в комнату. Я хочу поговорить с вами.

Он повел ее через холл в свой кабинет, закрыв за собой дверь. Остальные направились в гостиную. Только Эркюль Пуаро задержался в холле, задумчиво глядя на закрытую дверь кабинета.

Внезапно он заметил старого дворецкого, стоявшего рядом со смущенным видом.

– В чем дело, Трессилиан? – спросил Пуаро.

Старик выглядел обеспокоенным.

– Я хотел поговорить с мистером Ли, – сказал он, – но решил его не тревожить.

– Что-нибудь произошло?

– Да, странная вещь, сэр. Кажется просто бессмысленной.

– Рассказывайте, – потребовал Эркюль Пуаро.

Трессилиан колебался.

– Дело вот в чем, сэр, – заговорил он. – Вы, должно быть, заметили, что с обеих сторон парадной двери лежали каменные пушечные ядра – большие и тяжелые. Ну, сэр, одно из них исчезло.

Пуаро поднял брови.

– Когда? – спросил он.

– Этим утром оба были на месте, сэр. Могу в этом поклясться.

– Давайте посмотрим.

Они вместе вышли через парадную дверь. Наклонившись, Пуаро обследовал оставшееся ядро. Когда он выпрямился, его лицо было мрачно.

– Кому могло понадобиться красть такую вещь, сэр? – дрожащим голосом спросил Трессилиан. – Какой в этом смысл?

– Мне это не нравится, – сказал Пуаро. – Совсем не нравится...

Трессилиан с беспокойством наблюдал за ним.

– Что творится в доме, сэр? С тех пор как убили хозяина, здесь все не так, как прежде. Я хожу как во сне – все путаю, а иногда мне кажется, что я уже не могу доверять собственным глазам.

– Вы не правы, – возразил Эркюль Пуаро. – Ваши глаза – именно то, чему вы должны доверять.

Дворецкий покачал головой:

– Мое зрение ухудшилось. Я путаю вещи... и людей. Стар я стал для своей работы.

Пуаро похлопал его по плечу:

– Бодритесь!

– Благодарю вас, сэр, вы очень добры. Но ничего не поделаешь – я слишком стар. Все время вспоминаю прежние дни и лица – мисс Дженни, мистера Дэвида и мистера Альфреда. Я представляю их себе молодыми джентльменами и леди. С того вечера, когда мистер Гарри вернулся домой...

Пуаро кивнул:

– Так я и думал. Только что вы сказали: «С тех пор как убили хозяина», но ведь это началось раньше, не так ли? С тех пор как мистер Гарри вернулся домой, все изменилось и стало казаться нереальным.

– Вы правы, сэр, – ответил дворецкий. – Именно тогда это и началось. Мистер Гарри всегда приносил в дом неприятности. – Его взгляд снова устремился на пустой каменный постамент. – Кто же мог взять ядро, сэр? И для чего? Прямо как в сумасшедшем доме!

– Боюсь, безумие тут ни при чем, – сказал Пуаро. – Кое-кто находится в большой опасности.

Он повернулся и вошел в дом.

В этот момент Пилар вышла из кабинета. На ее щеках алели пятна. Она шла с высоко поднятой головой, ее глаза ярко блестели.

Когда Пуаро подошел к ней, она внезапно топнула ногой и заявила:

– Я не возьму их!

Пуаро поднял брови:

– Чего вы не возьмете, мадемуазель?

– Альфред только что сказал, что я должна получить ту часть денег, которую дедушка оставил моей матери.

– Ну?

– Альфред объяснил, что я не могу получить ее по закону, но он, Лидия и остальные считают, что она должна достаться мне. Они говорят, что это вопрос справедливости.

– Ну? – повторил Пуаро.

Пилар снова топнула ногой:

– Неужели вы не понимаете? Они отдают мне эти деньги...

– И это оскорбляет вашу гордость? Но ведь они говорят правду – по справедливости эти деньги должны принадлежать вам.

– Вы не понимаете...

– Напротив – я все отлично понимаю.

Девушка сердито отвернулась.

В дверь позвонили. Бросив взгляд через плечо, Пуаро увидел снаружи силуэт суперинтенданта Сагдена.

– Куда вы идете? – быстро спросил он Пилар.

– В гостиную – к остальным.

– Отлично. Оставайтесь с ними. Не ходите по дому одна – особенно в темноте. Будьте настороже. Вам никогда не будет грозить бо́льшая опасность, чем сегодня, мадемуазель.

Пуаро повернулся и пошел навстречу Сагдену.

Последний подождал, пока Трессилиан вернется в свою буфетную, и протянул Пуаро телеграмму:

– Прочтите. Она от южноафриканской полиции.

Телеграмма гласила:

«Единственный сын Эбенезера Фарра умер два года назад».

– Теперь мы все знаем! – сказал Сагден. – Даже забавно – я шел совсем по другому следу...

IV

Высоко подняв голову, Пилар вошла в гостиную.