– Неужели ты полагаешь, Джордж, – сказала Лидия, – что такой человек, как Сагден, будет лгать для
– Возможно, нет, – согласился Джордж. – Все равно, этот тип – сумасшедший.
– До свидания, – сказала Магдалина. – Давайте проведем следующее Рождество на Ривьере или еще где-нибудь, где будет по-настоящему весело.
– Это зависит от валютного курса, – всполошился Джордж.
– Не будь
Альфред вышел на террасу. Лидия склонилась над каменной раковиной. При виде мужа она выпрямилась.
– Ну вот, – вздохнул он. – Все уехали.
– Какое облегчение, – сказала Лидия.
– Пожалуй, – согласился Альфред. – Тебе бы тоже хотелось уехать отсюда?
– А ты бы возражал? – спросила она.
– Нисколько. Мы с тобой можем увидеть столько интересного... А жизнь здесь постоянно напоминала бы нам об этом кошмаре. Слава богу, все кончилось!
– Благодаря Эркюлю Пуаро.
– Да. Удивительно, как все стало на свои места после его объяснений.
– Да, как в картинке-загадке, когда разрозненные фрагменты складываются в единое изображение.
– Непонятно только одно, – сказал Альфред. – Что
– А ты не понял? Я все время это знала. Рылся в бумагах на твоем столе.
– Не может быть, Лидия! Джордж на такое не способен!
– Еще как способен. Он ужасно любопытен относительно денежных дел. Но, конечно, он скорее оказался бы на скамье подсудимых, чем признался бы в этом.
– Ты делаешь новую композицию? – спросил Альфред.
– Да.
– Что на сей раз?
– Думаю, это будет сад Эдема, – ответила Лидия. – Новая версия – без змея и с Адамом и Евой уже не первой молодости.
– Какой терпеливой ты была все эти годы, Лидия, – мягко произнес Альфред. – Ты была так добра ко мне.
– Дело в том, Альфред, что я люблю тебя, – отозвалась Лидия.
– Боже, благослови мою душу! – воскликнул полковник Джонсон. – Честное слово! – Откинувшись на спинку стула, он добавил жалобным тоном: – Лучший из моих людей! Куда катится полиция?
– У каждого полицейского есть личная жизнь, – ответил Пуаро. – Сагден был очень гордым человеком.
Полковник Джонсон покачал головой.
Чтобы облегчить душу, он поворошил ногой поленья в очаге и промолвил:
– Я всегда говорил: нет ничего лучше камина.
Эркюль Пуаро, ощущая, как сквозняк обдувает ему шею, подумал:
«
ПЕЧАЛЬНЫЙ КИПАРИС
––––––––––––––––
Уходи, улетай, смерть!
Где печальный стоит кипарис,
Дай мне в землю спокойно лечь!
И тогда, о мой дух, испарись!
Пусть ветки тиса обовьют
Мой саван.
С любимой смерть я разделю
Как славу.
ПРОЛОГ
Элинор Карлайл стояла, гордо подняв изящную темноволосую голову, бесстрашно глядя на судью бездонными синими глазами.
В зале повисла тишина – напряженная, многозначительная тишина.
Сэра Эдвина Балмера, защитника, охватило тревожное предчувствие.
«Боже мой, – подумал он, – она готова признать себя виновной... У нее сдали нервы...»
Элинор Карлайл чуть сдвинула тонкие брови и разжала губы:
–
Защитник с облегчением вытер платком лоб.
Сэр Сэмюэл Аттенбери стоя излагал суть дела, обращаясь к государственному обвинителю:
– Позвольте, ваша светлость и господа присяжные, сообщить, что двадцать седьмого июля в три тридцать пополудни Мэри Джеррард скончалась в Хантербери, Мейденсфорд...
Его голос, звучный и приятный, лился и лился, обволакивая сознание. Элинор почти ничего не воспринимала. Лишь отдельные случайные фразы:
– ...Дело до чрезвычайности простое...
...Обязанность обвинения подтвердить мотивы и благоприятствующие обстоятельства...
...Ни у кого, кроме обвиняемой, насколько можно судить, не было никаких мотивов убивать эту несчастную девушку – Мэри Джеррард. Юное существо с чудесным характером, всеми любимое, не имевшее ни единого, можно сказать, врага...
...Особое внимание прошу уделить выяснению следующих обстоятельств:
1. Какими возможностями и средствами располагала обвиняемая для того, чтобы дать жертве яд?
2. Что именно послужило мотивом преступления?
Я обязан представить свидетелей, которые помогут вам установить истину в этом деле...