Эротизм без границ

Эти слова кажутся приговором, вынесенным Томасу Эдисону с его слепой верой в технический прогресс [510]. В самом деле, сконструированный Эдисоном мир, в котором роль солнца играет электричество, обладает огромной энергией саморазрушения, угрожающей взорвать его изнутри. Если бы «покровители» не вмешались в данный процесс, то светоч ума, светоч электричества, потух бы сам собой и человечество деградировало бы до уровня «элоев» и «морлоков» [511]. Такой сценарий и описан в антиутопии Уэллса. Более того, когда Путешественник по Времени еще дальше продвигается в будущее, он видит мир недифференцированный, «слитный», похожий на аморфную желеобразную массу [512]. Чтобы избежать этого развития событий, «покровители» и вмешиваются в исторический процесс, поворачивая Историю вспять. Конечная цель их утопического проекта — создать такое общество, в котором знания будут привилегией немногих, тех, кто управляет, в то время как остальные будут довольствоваться чисто телесными радостями. Правда, привилегия эта относительна и непосредственно отсылает к идее смерти: действительно, если ни «элои», ни «друзья» не осознают смерть как данность, «покровитель» Эзрар прекрасно понимает, что смерть неизбежна. По сути дела, Эзрар живет в смерти, поскольку он — человек прошлого, управляющий будущим. Наука как воплощение идеи смерти необходима ему, чтобы избавить от умирания его воспитанников. Повторение сценария, описанного у Уэллса, невозможно именно потому, что Эзрар является медиатором между «друзьями»-«элоями» и «рабами»-«морлоками», не принадлежа ни к тем ни к другим. Похожую роль мог бы в принципе сыграть и Путешественник по Времени, если бы остался в будущем. Возможно, так и происходит, ибо из второго путешествия он не возвращается [513].

Роль медиатора берет на себя и сологубовский Триродов, когда переносится вместе с обитателями своей колонии на Соединенные Острова. Получив королевский венец, он становится «покровителем» целой нации и получает гораздо больше возможностей для применения на практике своей, по сути, патерналистской доктрины преобразования мира. Задача его довольно проста: ему нужно лишь внедрить на Островах ту модель общественного устройства, которую он уже опробовал в колонии. Как уже говорилось, все ее обитатели делятся на обычных смертных детей, предающихся играм и развлечениям на свежем воздухе, и детей «тихих», не подвластных смерти. Именно последним и предназначено составить основу нового общества, где смерти уже не будет. Жители Островов (а в идеале и все жители Земли), которые и так по своей живости и открытости напоминают детей, должны, в соответствии с проектом Триродова, превратиться в детей «тихих» и обрести тем самым бессмертие. Единственным условием такого превращения является отказ от собственной воли и полное подчинение воле манипулятора. Для него люди — лишь подопытный материал, «рабы», на которых он ставит свои эксперименты (вспомним судьбу Дмитрия Матова). Если ученому Эзрару и другим «покровителям» понадобилось несколько веков, чтобы осуществить свой проект инфантилизации людей, то Триродов действует гораздо быстрее, и залог этой быстроты в том, что он не только ученый, но и поэт. Человек прошлого Эзрар создает будущее, пользуясь научными методами, разработанными именно в прошлом; Триродов же не только черпает свои знания в сокровищнице науки, но и, одаренный поэтическим ясновидением, прозревает будущее, подобно библейским пророкам. Не случайно о его приближении к столице Островов возвещают гигантские огненные буквы, зажегшиеся на вечерних облаках. И уже этого достаточно, чтобы успокоились страсти и в государстве воцарился мир. Триродов спускается с неба как древнее божество, как олицетворенный фатум, его пришествие так же неизбежно, как и гибель царя Валтасара, возвещенная пророчеством, начертанным на стене царского чертога (Дан. 6, 25).