Есаулов сад

29 августа. Влюбился в Нелку Гроз. Она перешла на второй курс пединститута, ее отправили на практику в пионерлагерь. Она быстро уговорила меня быть смелым, мы спали с ней в углу на койке за пологом. У нее в отряде самые маленькие, они засыпают как убитые. Мы ночью ходим купаться на озеро. Нелка купается голой. В темноте я отворачиваюсь, когда она раздевается и идет в воду. Я иду следом.

Теперь я не знаю, что делать. Пишу Рите и пишу Нелке. Лариса ненавидит меня, это мучает меня.

21 сентября. Вера Васильевна уговорила директрису, та отпустила нас на областные соревнования по волейболу. Я сколотил команду, с которой мы взяли первое место по городу летом: Пашку – сержанта из топографического отряда, Колю Табарчука, лейтенанта из органов, и нас четверо. Приехали в Благовещенск. Идут дожди, а игры на открытой площадке. Мы грязные с головы до пят, чуть не просадили финальную игру, но вылезли на соплях, стали чемпионами области. На предпоследнюю игру пришла Нелка, из-за нее я, может, и бился поехать в Благовещенск. Нелка была с каким-то парнем, держала его за руку, лишь на минуту отошла со мной и сказала, что она любит его со школы и он ее жених. Я опустил голову.

4 октября. Забросил книги. Отрада – спортзал. Тренерую девочек, Вера Васильевна обещает платить деньги. Товарищеская встреча с девочками из пятьдесят второй школы, я разглядел их капитана Светлану Артемову. У нее длинное светящееся лицо, я стал слегка подсуживать им, потом напросился в раздевалку, Светлана сказала, что она поняла, что я подсуживаю им, но не поняла, зачем. Я при всех сказал, что я готов объяснить, зачем я подсуживал. Хорошо, сказала она, но они должны надеть хотя бы трико. Темно на улице. Я провожаю ее до дома, она живет на Сталинской. Вы знаете, сказал я, я плохо верю в себя, сейчас ее лицо притянуло меня. Она по взрослому подняла подбородок и сказала, что она поможет мне. Я иду, и мне странно на пустой улице – мне уже восемнадцать лет, а Светлане всего пятнадцать, но она почти женщина, лишь смех выдает ее.

10 ноября. Светлана у нас на танцах. Девочки из 10 А и 10 Б устроили демонстрацию, поворачиваются спиной. Вернигора говорит: «Теперь у Борьки железнодорожные увлечения», – Светлана учится в железнодорожной школе, отец ее работает на дороге.

Эмма, старшая сестра Светланы, учится, как и я, в десятом, она много кокетничает (она красивее Светланы), но у нее в глазах грусть.

16 ноября. Знаю, ты не изменишь привычке посылать мне письмо иногда. Вот, мол, жаль, не сумели тогда освятить нашу веру в обычай… Знаю… Ты же не знаешь. И где-нибудь смех звучит твой по-прежнему, друг. Сколько сменишь ты губ, сколько рук. Ах, совсем по Сергею Есенину. Нелле Гроз.

Я получил от нее легкомысленное письмо.

1 декабря. В каждом произведении надо отличать три элемента. Самый главный – это содержание, затем любовь автора к своему предмету и, наконец, техника. Только гармония содержания и любви даст полноту произведению, и тогда обыкновенно третий элемент – техника – достигает известного совершенства сама собой. Толстой.

1956 год.

19 января. Дмитрий Фурманов шел хорошо по тем предметам, которые любил, и сделал из себя личность. В 1911 году он написал: «Передо мной рисуется моя будущая литературная жизнь. Не такая, правда, грозная, кипучая, как жизнь Белинского, Писарева, Добролюбова, но какая-то плодотворная». И он врезался в жизнь. Если бы он не открыл себя, он не открыл бы Чапаева. Фурманов учился в юридическом институте, я тоже хочу поступить на юридический. Не знаю, открою ли я Чапаева, но надо открыть себя. Дотянуть бы только школьную лямку, меня тошнит от химии и физики.

11 февраля. В кладовке на гвозде отыскал старые выкройки, мама ворчит, газетная бумага еле держится. Я читаю то, что было до меня, многое не так, как в учебнике. Спросить некого, мать усмехается – мало ли что написано у вас в книгах. Она часто усмехается, но молчит. Надо б записать кое-чего, но по выкройкам не угадаешь – обрезано ножницами в самом интересном месте. В читалке старых газет нет.

25 марта. Снова много читаю – Пушкин весь, снова весь Лермонтов. Лермонтов уже не убивает меня печалью, как было раньше.

26 марта. Поссорился со Светланой, она ребенок, а пытается выглядеть старше. Заработал двояк по физике. Кончится ли проклятый год? Эллеонора была бы на седьмом небе, а я на восьмом. А Клавдия…

15 апреля. Улица превращается в переулок – тесная слякоть и боль в груди, воздух плотен, не слышно гула поездов, ползущих по железнодорожному пути. С крыш течет, сырость кругом. Снег порошит, хлопья тают… Но приходит в большой наш дом девушка по имени Таня. Она приносит маме заказ – платье ситцевое в оборках. И говорит: «Я люблю вас, Борька, но разве вы поймете нас». Я провожаю ее за порог. Грязно, слякоть. Не знаю, не знаю, какой мне прок вослед ей плакать.

Лиля молчит. Навсегда замолчала Рита.