Еще более дикий Запад (СИ)

— Ну… не знаю, — Странник пожал плечами. — Может, потому что привык помогать? Им больше моя помощь не нужна, а вам вот пригодится.

Это точно. Без помощи Чарльз не справится. Даже с Эдди не справится. Он, если подумать, вообще не представляет, что делать.

Явиться и грозно потребовать, чтобы вернули жену?

Даже с больной головой план выглядел довольно-таки бредовым.

— В башню, к слову, вполне себе можно. Она на редкость удачно стоит. И подвалы у нее глубокие. Изначально там были естественные пещеры, а потом уже их под подвалы использовали. И под жилье. Ну а позже и башню поставили.

Странник поглядел на воду.

— Бывал? — поинтересовался Эдди, растирая воду по лицу.

— Случалось.

Уточнять, по какой надобности, Чарльз не стал. Ясно же, что серьезные люди по пустякам в чужие дома не заглядывают.

— Есть там один человек… из тех, кого я знаю… с кем работал.

— Надежный?

— Как сказать, — Странник поднял плоский камушек. — Он мне остатки свечей продавал. И так, по мелочи… большая башня, много людей, и расходы опять же изрядные. Такой-то свет только в господских покоях, а у слуг свечи. Так что свести могу. Но сами думайте, насколько это вам… надо.

— Надо, — сказал Чарльз.

А Эдди кивнул.

* * *

Что сказать.

Поднимались мы с помпою, гордо восседая на огромном бронированном монстре. Всю жизнь мечтала, мать его. Главное, спереди погонщик, потом мы на узеньком диванчике, что воткнули меж сочленений тела, а с двух сторон — мордовороты самого разбойного вида.

Охрана.

Правда, понять кого и от кого они охраняют, я не сумела. Но и не скажу, чтобы пыталась.

В общем, голем сперва полз вдоль берега, потом нырнул в какую-то нору, из которой воняло гнилью, а там уже вышел в тоннель, чтобы перебраться в другой. Двигался он довольно шустро, и меня поневоле начало укачивать. Молли и та не удержалась от зевка, а я подумала, что если спихнуть её, полусонную, глядишь, и свернет себе шею.

Но удержалась.

Ненадежно это. Может ведь и не свернуть. Разорется. Еще связать велит. Так что нет. Как Эдди говаривал? Всему свое время.

Я сложила руки на коленях и уставилась.

Заодно старалась головой не особо крутить. Дорогу и без того запомню. На всякий случай.

В общем, выбрались мы в конце концов в огромнющую пещеру, прямо посереди которой начинались рельсы. На рельсах стоял поезд, небольшой, почти игрушечного вида. За поездом виднелась гора из ящиков. В другой стороне прикорнул в уголочке голем, вокруг которого суетились люди. Наш, повинуясь приказу погонщика, остановился и с тихим лязгом опустился на землю. Первым спрыгнула охрана.

Ручки подали.

Вежливые, чтоб их. Ну я не гордая, помощь приняла.

— Иди за мной, — Молли поспешно расправила юбки, которые от этой суеты не стали ни менее мятыми, ни менее грязными. И кудряшки свои потрогала, потерла губой о губу, явно пытаясь стать краше.

Ну-ну.

Сердце закололо нехорошим предчувствием.

А что если… если я тоже? Если гляну на этого Змееныша и мозги потеряю напрочь? Позабуду и Эдди, и матушку. И… Чарли?

Мы ведь так и не стали мужем и женой по-настоящему.

Вдруг да это тоже важно?

Но бояться долго я не умела, да и Молли поспешила.

— Не отставай!

Отстала бы, да охрана не позволит. Если подумать, то с этой парочкой я справлюсь, хотя вот коробило меня людей убивать. Тех, которые сами меня убить не пытаются.

Да и остальных тут много.

Браслетик опять же. Вдруг да действует?

Но и прихорашиваться я не стала. Я в гости не напрашивалась, а раз уж позвали, то пускай принимают такой, какая я есть. И пошла за Молли.

Мимо голема.

И поезда, который был холодным и мертвым. Боковину его разобрали, часть деталей разложили на коробках да и бросили.

Жалко.

Из пещеры поднимались по лестнице, которая сперва была грязною и тесною, но после обыкновенный камень сменился благородным мрамором. А на мрамор и красная дорожка легла, чтоб совсем уже по-богатому.

Стены тоже побелели, после оделись дубовыми шпалерами. На них появились картины в золоченых рамах. Солидные такие. А я, глядя на это великолепие, — у нас, небось, и у мэра дом не такой богатый — подумала, что права Молли.

Хрен бы эти мастера сами все тут обустроили.

На душе стало мерзко. Казалось бы, какое мне дело? До короны, до мастеров, до игрищ этих в политику? А все одно мерзко.

Мы остановились перед дверью, которая средь прочих выделялась размерами да еще обилием позолоты. Причем золотые виноградные ветви, прикрытые золотыми листьями, мне почему-то казалось лишними, будто появились они на двери не сразу, но только сейчас.

И клеили их наспех. Вона, слева чуть выше, чем справа.

— Запомни, — голос Молли дрогнул. — От того, насколько понимающей ты будешь, зависит твоя судьба. И не только твоя.

Она вдруг взяла меня за руку и стиснула пальцы так, будто сломать эту руку хотела.

Может, и хотела. Да силенки не те.

— Твой дурноватый братец, конечно, сунется тебя спасать. И тут все может пойти по-разному… он может погибнуть в процессе. Спасательные операции, чтоб ты знала, порой весьма опасны. А может занять место, достойное его талантов!

И ущипнула.

Вот же… собачья дочь!