Еще один день

— Повелся! — взвизгивая, вдруг захохотал юбиляр и отбросил в сторону рюмку, — повелся! Вот же мудень! Ой, не могу, ну, шапито! На такой херне развели!

Гости взорвались оглушительным смехом.

— Ну все, баста, шутки в сторону, — сказал Швецов, хлопнув в ладоши. Лицо его стало серьезным и сосредоточенным, — эй, коновал, давай расчленяй!

Сказав, он отошел чуть в сторону, скрестив руки на груди. Доктор поднял ножовку и стал медленно приближаться к Генке. Васильев забился в конвульсиях. В глазах застыл ужас. Из последних сил дернувшись, он обмочился и потерял сознание.

— Э-йх, — рассмеялся Леонид Романович, покачивая головой, — ну и мужик нынче пошел беспонтовый! Коль, — крикнул он охраннику, — плесни-ка на него, а то, не ровен час, зажмурится.

Охранник окатил Васильева из ведра.

— Ну что, обоссан, — Швецов погладил Генку по волосам и провел влажной ладонью по его щеке, — перестремал малость, да? Ну ничего, ничего, бывает. Жизнь такая. Да перестань ты уже дрожать, че ты, не маленький вроде.

Он прохаживался, дымя сигаретой. Потом резко остановился и схватил Васильева за горло.

— А хотца, жить-то, правда? — прошипел он, — хо-отца. Всем хотца. И папаньке моему тоже ух как хотелось жить, да не дали ему. А знаешь, Ген, кто не дал-то? Не знаешь, откуда ж тебе знать-то… Да дед твой и не дал. Донес твой старик на моего батю в сорок седьмом, и расстреляли его, как врага народа. А какой он был враг?! Он за родину кровь проливал, в плен попал, а его в предательстве обвинили. Мол, сам сдался, добровольно. Сдался, и сотрудничал с фашистами… Дай-ка волыну, Коль.

Охранник протянул хозяину пистолет. Генка мычал и тряс головой.

— По закону военного трибунала, — объявил Швецов, приставив дуло к его лбу, — ты приговариваешься к расстрелу. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит.

Все в ожидании замерли.

— Пух! — смеясь, выкрикнул юбиляр, — три — ноль, вашу мать! Три — ноль! Коль, — закашлялся он, — все, отстегивай его, нахрен, пусть валит, а то щас сдохну от его рожи!

Охранник ослабил петли и Васильев повалился на колени.

— Пошел вон отсюда! — сказал охранник и отворил калитку. Генка с трудом поднялся и побрел, сдирая скотч с лица.

— Резче давай! — подтолкнул Васильева охранник и закрыл за ним калитку.

Спотыкаясь, Генка еле волочил ноги по лесу. Гам и хохот за спиной становился все тише, пока совсем не смолк. Сквозь листву оранжевым заревом продирался рассвет.

Кошкин дом

5.07.05.

Здравствуй, глубокоуважаемый Витя Сонный! Получил твое долгожданное письмо с большим опозданием, но все же медбрат Коля- Дубина не подвел, и доставил (разумеется, не бесплатно) твою депешу. В последнем послании ты спрашиваешь меня о судьбе Зубоскала. Отвечаю. Из тихой палаты его перевели неделю назад, накачали транквилизаторами, антидепрессантами и отправили к буйным, в шестую. Наш тихоня зубастый в порыве ярости откусил мочку уха нашему главврачу, прожевал и проглотил. Теперь в шестой палате, друг мой, ему будет несладко. (И черт с ним, с психом ненормальным).

На месте Зубоскала теперь новенький. За его дерзкое увлечение, (кидается калом в надоедливых мух) мы с ребятами прозвали его Марк — Мухобой. Ну ничего, поверь моему опыту, я его от этого занятия отучу.

Ну что я все о своем? Витенька, братишка ты мой полуумненький, сомнамбула ты моя ленивая, все ищешь ответное за приделами бытия? Все кромсаешь реальное и прячешься в объятиях Морфея? Опять лечишь израненную душу обилием снов?

Как там поживает мой кузен ЛОПАТА?

У вас есть горячая вода? Да, Витька! Чуть не забыл. Я тут помозговал немного и замыслил кое- какую авантюру. Разумеется, в целях конспирации, я передаю тебе суть шифром. Внимай:

                                      Калики Калики, вечные странники
                                      Катушки катятся в зоб
                                      3,  2,  1,  5,  4,  12,
                                     Снова прихлопнутый клоп.

Надеюсь, все пройдет успешно. Ловкач и Дрын — со мной. Запасаемся провизией для угара. Планирую — дней через… а впрочем, неважно.

Сонный!!! Молю тебя, пришли мне бабушкины плавки!!! Ну все, пора заканчивать, слышу кто- то шагает по коридору, возможно Ксюха — Дрянь. Счастливо.

Юра.

12. 07. 05

Привет, Юра Агитатор! Десятого получил письмо, но проклятый Морфей истязал меня почти двое суток. Но сегодня Я положил его на лопатки и сел за перо. Для начала отвечу на твои вопросы.

ЛОПАТА снова разобрал свою кровать и теперь спит на голом полу. На обветшалом матраце. Горячая вода у нас есть. По субботам — баня. Все как полагается.

Юра, искать ответное становится все труднее и труднее. Морфей хулиганит и все чаще заламывает мне руки за спину. Тяжело, тяжело стало цепляться конечностями за корку повседневной жизни.

Шифрограмму твою разгадал. Желаю удачи! Вот только Ловкача на это не подписывай, подставит. А Дрын — парень проверенный. Помнится, в одной палате с ним лежали, в двенадцатой районной. Много с ним пережили. Бежали вместе, правда неудачно; повязали нас.