Еще один шанс

— Понимаешь, Элли, проблема была не в том, продолжать мне его дело или нет. Она заключалась в невозможности свести воедино разные взгляды на жизнь. Он смотрел назад, а я — вперед. Единственное, что терзает меня теперь, так это вопрос, почему я был так непримирим? Почему не шел на компромисс? Ведь отец с терпением и мудростью учил меня жизни, а я… Какая, в самом деле, несправедливость, что лишь после смерти родителей мы начинаем понимать их! Так произошло и со мной. Ведь до меня только сейчас дошло, что он хлопотал единственно о моем благе, причем начал беспокоиться об этом в те времена, когда сам я ни о чем таком еще не задумывался.

Хелен тоже подняла свой бокал, и они молча выпили.

Однако, проснувшись утром, она снова ощутила какие-то смутные опасения. Ей трудно было поверить в то, что все проблемы позади, и казалось, что вот-вот возникнут неведомые обстоятельства, способные переменить не только ход событий, но и саму ее судьбу.

— Фред! — сказала она неуверенно. — Давай прямо сейчас уедем куда-нибудь подальше и там поженимся.

Он внимательно посмотрел на нее.

— Опять страхи? Она грустно кивнула.

Перед отъездом они сделали только два звонка: матери Хелен и миссис Хейворт.

— Детка, — сказала Дженнифер, услышав голос Хелен, — я чувствую, что нам с вами опять надо поговорить. Но мы отложим это до вашего возвращения.

Они вернулись только через месяц.

— Дорогие мои, как я за вас рада! — воскликнула миссис Хейворт, когда сын и невестка вошли в гостиную.

В комнату вплыла Лорен. Ее беременность еще не стала заметной, но походка уже потяжелела.

— Дорогая! У меня нет слов… — Она поцеловала Хелен в щеку. — Можно, я буду называть вас Элли?

— Конечно, — улыбнулась та.

— Знаешь, Элли, — шепнула ей Лорен чуть погодя, отведя в сторону, — ваше примирение с Фредом сняло с моей души камень. Дело в том, что хотя для меня и Рене-Пьера все и закончилось тогда на приеме благополучно, меня не покидало неприятное ощущение, что мы все обманули папу. — При воспоминании об отце она грустно вздохнула, но тут же улыбнулась: — А теперь получается, что все это была правда!

Хелен еще долго не переставала удивляться тому, что стала женой Фреда, и недолюбливала его отлучки по делам.

Оставаясь в одиночестве, она тосковала, но продолжала вести свои передачи на телевидении.

Впрочем, скоро это стало проблематичным, потому что выяснилось, что она ждет ребенка.

Когда Лорен родила прелестную девочку и привезла ее из Парижа показать родным, Хелен и Фред приехали к его матери.

Они на цыпочках вошли в детскую. Фред склонился над кроваткой племянницы и обнял жену за плечи, пробормотав:

— Какая прелесть! Неужели были времена, когда я не хотел стать отцом?

Он любовно погладил Хелен по округлившемуся животу, и она увидела в его глазах такую нежность, 'что наконец поверила: ей удалось полностью изменить этого человека.

— Можно мне взять ее на руки? — спросил Фред у сестры.

Та осторожно передала ему драгоценный сверток, и. он с любовью вгляделся в маленькое личико. Малышка почмокала губами, но глаз так и не открыла.

— Фред! — Хелен весело смотрела на него. — У тебя здорово получается!

— А вы кого ждете? — поинтересовалась Лорен, с улыбкой глядя на счастливую пару.

— Сына! — с гордостью ответила Хелен. — Мы решили назвать его Саймоном.

— А когда он подрастет, — с комичной серьезностью заявил Фред, — мы отправимся в экспедицию вместе. Будем изучать разновидности скальных пород… Я расскажу ему истории, которые слышал от отца. — Он помолчал и добавил: — Единственное, чего я никогда не стану делать, — так это лишать его свободы выбора.

У Хелен на глаза навернулись слезы, но это были слезы счастья.