Еще одна сказка барда Бидля

В общем, этот день я в итоге провожу именно так, как мне и было велено - сплю, валяюсь, спускаюсь поесть, поглощаю зелья. Наплевав на Рона и Герми, которых не слышно и не видно. Мне не до них, я заворожен ощущением растущей во мне чужой силы. Она то согревает, то кажется мне совсем чуждой и холодной, то вдруг захватывает настолько, что я мгновенно проваливаюсь в сон, и необычайно четко вижу какие-то картины, явно не принадлежащие моему сознанию - туманные пустоши, по которым тянутся караваны теней, золотую башню в форме спирали, уходящую прямо в небо, у подножия которой я стою, маленький, неприметный и жалкий. И палубу корабля, беззвучно несущегося сквозь тьму - ни воя ветра, ни скрипа весел…

Всякий раз, когда я просыпаюсь после таких снов, я обнаруживаю у своей постели Блейки, услужливо протягивающего мне зелья. Он глядит на меня участливо. Знает, наверное, что представляет собой магия его хозяина… И так проходит и этот день, и следующий. А в среду я спускаюсь в столовую и вижу, что Рон с Герми разговаривают! Да, разговаривают, хоть и довольно натянуто, в стиле «Нет, сэр, да, мэм, не соблаговолите ли передать сливки?», но это уже связная беседа, что в нашем случае можно считать прогрессом. Герми даже, как в старые добрые времена, обращается к нам обоим:

- Мальчики, нам осталось три дня. Я думаю, все же стоит как-то подготовиться, хотя Снейп ничего определенного не сказал.

Интересно, до чего там домирились Рон с Герми? До равнодушного «давай останемся друзьями»? Ну не верю я в нежную дружбу с тем, с кем ты расстаешься! Куда девается любовь, когда ее решают преобразить в дружбу? Ведь она оставляет раны, и не важно, что это - предательство или просто разочарование. И просящий пронзительный взгляд того, кто должен вот просто так уйти из того круга света, в котором он уже согрелся, будучи влюбленным и любимым, и отойти на безопасное расстояние, называемое дружбой. И холодные отстраненные глаза того, кто решил за обоих, что они останутся друзьями… Мне так обидно за Рона, что я сейчас готов переубедить Снейпа отправить меня вдвоем с ним. Потому что Гермионе будет отлично в стерильной тишине покинутого дома, в компании покрытых пылью фолиантов. И к Рождеству она тоже покроется пылью, и мы будем сметать ее с гермиониных волос специальными щеточками, а она будет просто сидеть в кресле, неподвижная и безупречная, как восковая фигура в музее мадам Тюссо.

Мне хочется кричать, что так нельзя, чтобы они немедленно прекратили, мне тошно от их вежливого мира, где никто не ссорится, не решается коснуться любимых рук, увлечь за собой на ковер перед камином, чтобы безудержно целоваться, не думая о том, что кто-то уже стоит в дверях и наблюдает за тобой холодным осуждающим взглядом… Но я молчу, согласно киваю, и мы идем наверх, чтобы вместе разложить на большом столе в библиотеке все вещи из нашей безразмерной сумки и решить, что нам может понадобиться в наших непредсказуемых странствиях.

А там чего только нет! Книги о Темных искусствах и защите от них, книги по зельям, даже по истории магии! Котлы!!! Куча флаконов с зельями, какие-то шмотки. Хорошо, хоть палатку мы потеряли… И пока Гермиона сокрушается из-за ее отсутствия, я еще раз оглядываю наши вещи и понимаю, чего здесь нет. Мантии-невидимки, подаренной мне отцом на Рождество на первом курсе. Ее отобрали егеря, а все наши вещи… Значит, ее тоже забрал Снейп… Снейп… Он забирает все, что принадлежит мне, мой снитч, мою мантию, мою свободу, право выбирать, с кем отправляться на поиски крестажей, мое тело, наконец… Я отворачиваюсь от груды вещей на столе, не надо Рону с Герми видеть, как я расстроен. Но Герми все же замечает.

- Гарри, он забрал твою мантию, да?