Еще одна сказка барда Бидля

Нет, никакая она не восковая фигура, что я себе надумал! Я киваю, мне кажется, если я сейчас открою рот, наговорю каких-нибудь гадостей, причем не только о Снейпе, но и обо всем на свете. Или заплачу. Или проболтаюсь про ритуал. Эта мантия… конечно, я относился к ней в основном как к занятной игрушке, но это было то немногое, что напоминало мне о том, что жил некогда на свете бесшабашный молодой маг по имени Джеймс Поттер, любил свою рыжеволосую красавицу-жену и маленького недотепу-сына, летал на метле, любил похулиганить, ходил на работу в алой аврорской мантии… И умер, поднявшись из-за стола на моем дне рождения, с бокалом шампанского в руке, просто собираясь выйти в сад и посмотреть на фейерверк… Потому что… потому что на том празднике оказалось больше незваных гостей, чем званных, а несколько фигур в черном, одновременно шагнув из-за деревьев, направили на него свои палочки. И среди этих фигур вполне возможно был и тот, кто сейчас у меня эту мантию забрал… Я спрошу Снейпа о мантии, пусть он ответит. Он так ненавидел отца в школе, что решил просто так отобрать у меня эту вещь, чтобы потешить свое самолюбие? Или ему так надоело ловить меня в прошлом году в темных коридорах школы, так злило, что я ускользаю от него, от наказаний, выговоров, отработок с Филчем? Зачем ему моя мантия? Не понимаю, просто не понимаю, но мне опять ужасно обидно.

- Гарри, не надо так расстраиваться, - на этот раз Рон пытается меня утешить. - Мы его спросим, пусть объяснит, куда он ее дел. И отдаст. Зачем она ему? А нам вполне может пригодиться. Вдруг и вправду отдаст?

- Попробуем, - соглашаюсь я, чтобы их не расстраивать.

Я знаю, что он не отдаст. Раз уж забрал, ничего не сказав. Но почему? А Рон и Герми тем временем начинают перебирать вещи, пытаясь решить, что же нам может понадобиться. Я рад, что они делают что-то вместе, пусть даже и просто пакуют сумку. Гермиона, похоже, готова расстаться с парой томов по истории магии и с одним котлом, и более ни с чем! Мы будем греметь всем этим хламом в настоящем и в прошлом.

Понимая, что Герми не переспорить, я выхожу из библиотеки, захожу к себе, повторяю заклинание перемещения. Из-за мантии мне как-то муторно. Вот интересно, чего я хотел? Мы связываемся с человеком, которому, в общем-то, не доверяем, приносим ему Непреложный Обет, я соглашаюсь на этот бесчеловечный ритуал, потому что тот, кому я не доверяю, убедительно рассказывает мне про благо магического мира и мою роль в его спасении… Он делает все, что захочет, а мы только то, что нам позволено. Есть вопросы? Кажется, они просто неуместны.

Остаток недели проходит довольно мирно. Так как мы не знаем, как и к чему нам готовиться, мы просто стараемся отдыхать, проводим почти все время вместе, Герми с Роном, разумеется, больше не уединяются, что мне только на руку. Так что мы сидим в гостиной или библиотеке, играем с Роном в шахматы, Герми читает. Думаю, если бы мы прожили здесь еще несколько месяцев, она научилась бы вязать или вышивать, мы бы выпросили себе у Блейки коньки или лыжи… Или, не дожидаясь отъезда в Антарктиду, начали бы прямо здесь разводить чертовых пингвинов…

Снейп появляется в субботу незадолго до обеда в этой наводящей тоску школьной мантии, раздраженный, усталый. И сразу командует нам показать ему, с чем мы собрались выступить в поход. В полном молчании мы вытряхиваем на пол в гостиной три котла, книг томов этак пятнадцать, резиновые сапоги, флаконы с зельями и прочую крайне необходимую ерунду.

- Да, - задумчиво произносит он, - только палатки не хватает. Вы собираетесь проводить время на природе?

Он смотрит на нас таким взглядом, что мы все чувствуем себя настоящими недоумками. В особенности Герми, которая всю эту дрянь и натолкала в сумку.

- И котел ученический стандартного размера, - злорадно цитирует Снейп традиционный школьный список, который мы получали перед началом каждого учебного года.

Он так это говорит, что никто даже не пытается отвечать - Рон и Герми опускают головы. А вот я не буду.

- Сэр, - спокойно говорю я, - мы не смогли найти мою мантию.

- Парадную, Поттер? - ехидно спрашивает он.

- Нет, сэр, - я смотрю ему прямо в глаза, - у меня была мантия-невидимка, которая досталась мне от отца. Вы ее случайно не видели? Я думаю, она могла бы нам пригодиться.

Он скрещивает руки на груди, презрительно щурится, а я почему-то стою и думаю о том, что губы, которые он сейчас кривит в довольно омерзительной ухмылке, демонстрируя нам, кто мы есть на самом деле, так вот, губы у него вовсе не тонкие, а очень красиво очерченные, у него просто дурацкая привычка их поджимать… Что мне лезет в голову? Не целоваться же я с ним собрался? Сейчас вот он откроет рот с тонко очерченными губами и обрушит на нас столько гадости, что отмываться мы будем до завтрашнего отправления…

Он некоторое время молчит, надеюсь, пытается взять себя в руки и не наорать на меня, а потом просто говорит:

- Ваша мантия у меня, мистер Поттер, и обратно Вы ее не получите.

- Но почему, сэр? - я просто не понимаю.