Ещё один брак по расчёту (СИ)

Клементина, до сих пор возившаяся с первой перчаткой, густо покраснела от таких откровений, но жадно насторожила ушки. «Да уж, — развеселившись про себя, подумала Катриона, — отправил отец дочку приданое себе добывать. Та у нас тут такого наслушается и насмотрится… Как бы заботливого родителя удар не хватил, когда дочка вернётся, нахватавшись деревенских словечек и привычек. Мяса, например, на обед потребует или хотя бы курицу — у неё же будут деньги на курицу к обеду».

Сидели они исключительно женской компанией (не считая грудного младенца, конечно), потому что сир Эммет ещё не вернулся из поездки по окрестным лесам, а Меллер засел в своём кабинете вместе с сиром Бирюком. Не хватало только Мадлены, но она как удрала к матери, едва вернулась из замка, так и осталась там на ночь. В общем, она в крепости даже не появлялась — ускакала, едва двуколка миновала сельские ворота, как Аларика сказала. Надо будет отругать за то, что не спросила разрешения, подумала Катриона. Никто не запрещает ей видеться с родными, но глава её семьи всё-таки злая тётка, а не добрый дядюшка.

Вениамин тем временем наелся, отвалился от материнской груди, окончательно став похожим на насосавшегося крови клеща, и уснул, кажется, раньше, чем выпустил сосок изо рта. Устал бедняга так, что даже вспотел. Аларика поправила платье и накинутый сверху зелёный в розовых цветочках чапан, осторожно поднялась и понесла сына в спальню, чтобы уложить в колыбель. Рената проводила её задумчивым взглядом и сказала:

— А проедусь-ка я, пожалуй, по вашим деревенькам и поищу детишек пяти-шести лет, пригодных для обучения. Так уж и быть, научу их читать, писать и сморкаться в платок. Всё равно к Солнцевороту мой контракт с Меллерами заканчивается. Поселюсь в замке, пока Матиас строится, нашью себе приталенных платьев, закажу в Озёрном костяных гребней, шпилек с камушками, пудры и румян, сделаю нормальную причёску и буду выглядеть как приличная женщина, а не наёмница одинокая и безродная.

Катриона в сомнении посмотрела на неё. Нет, представить себе остроухую заразу в длинном приталенном платье и с высокой причёской оказалось на удивление легко. Но чтобы она безвылазно засела в замке? (А куда в Волчьей Пуще можно поехать в приличном платье и с резными гребнями в волосах? Только в замке и сидеть.)

— А скучно вам не будет? — спросила Катриона.

— С тремя-четырьмя учениками, каждый из которых хоть раз да подожжёт занавески или снесёт молнией крышу сарая?

— А четверо-то зачем?

— Чтобы с ними связываться боялись, — как-то недобро усмехнулась Рената. — Одинокий мажонок — чересчур соблазнительная мишень для толпы недоумков. А если он воспользуется своей магией, виноват в происшествии, разумеется, будет он. А на троих-четверых даже вшестером лезть поостерегутся. Сами знаете, толпа на толпу — это вам не толпой на одного.

— Ну, прямо уж толпой на одного, — усомнилась Катриона.

Рената не ответила, но опять усмехнулась так, что спорить с нею пропала вся охота. В конце концов она могла из собственного детства помнить что-нибудь этакое, а сеньор тех мест, где она жила, мог совсем не так относиться к девчонке-колдовке, да ещё на четверть дриаде, как сир Георг к сире Фриде, к Отто, а потом и к мальчишкам.

— Добрый вечер, дамы. — Катриона даже вздрогнула от неожиданности, не заметив, как вошёл Росс. А он раскланялся со всеми по очереди и спросил у Ренаты: — Госпожа Винтерхорст, мне передали, что у вас письмо для меня.

Она мотнула головой на столик, рядом с которым сидела. Там стояла миска с яблоками, хоть Аларику больше не одолевали ни тошнота, ни изжога, и лежал конверт. Росс аккуратно оборвал бумажную полоску с краешку и, вызвав очередной приступ зависти у Катрионы, как-то очень уж быстро пробежал глазами листок дорогой, белой и гладкой бумаги. От прочитанного у него скулы чуть не сравнялись цветом с этой бумагой, а вот глаза, наоборот, потемнели, но спросил он очень спокойным голосом. Таким спокойным, что Катриона подумала: этого парня лучше не злить без крайней нужды.

— Госпожа Винтерхорст, можно вас на несколько слов? Господин Меллер пока что, как я понимаю, очень занят, но вам даже проще будет ответить мне на несколько вопросов.

— О Ночной Семье? — хмыкнула чародейка и с неохотой, но встала.

— В том числе, — не стал спорить кондитер.