Ещё один придорожный букет

Все кончено. Они поймали  меня. Я мог бы повернуть назад, но какой в этом смысл? Когда-то это должно было  закончиться. Я представлял себе подобный финал. Традиционный "Голливуд"  с обязательным "плохишом", противостоящим полиции. И хотя я считал  себя хорошим парнем и жертвой, в глазах общественности, закона и СМИ я был  вовсе не таким. Они узнают, что, до того, как начал мстить случайным  незнакомцам, я был несчастным человеком, сломленным потерей семьи. Так оно и  было. Но пока они не испытают ту боль, что я испытал, они ничего не поймут. Но  они запомнят меня, в этом я был уверен.

Я сунул руку в сумку и  открутил крышку у бутылки с "Мерло" (франц. красное вино - прим.  пер.). Дешевый брэнд, но у нас с женой оно было чем-то вроде личного  фаворита. Стакан я не взял, не видел необходимости соблюдать приличия в свои  последние минуты. Свидетелей у меня не было. Я хотел лишь получить  удовольствие. И не боялся облиться.

Посмотрев на висящее на  панели фото, я улыбнулся своей купающейся в солнечном свете семье. Я помнил тот  день. Это был хороший день. Лучший в моей жизни.

Завел двигатель и,  включив передачу, двинулся к линии обороны, выставленной остановить меня.

Что, ж, удачи. Надеюсь,  вы победите, потому что я на последней ступеньке, и пальцы у меня уже скользят.  Выигрыш мне не светил. Поэтому я и здесь. Поэтому и вы здесь - чтобы помешать  мне проиграть еще больше. А выиграть я мог бы лишь одним способом – уничтожив вселенную.  Но это противоестественно. Я больше не могу, поэтому вы должны остановить меня,  прежде чем я причиню еще больше вреда. Вы должны отобрать у меня рычаги  управления, потому что иначе я буду продолжать дробить металл. Думаю, я уже  сделал достаточно, и мог бы уйти, но я устал. Я доказал свою точку зрения, и  меня уже тошнит от всего этого. Я здорово повеселился.

Я открыл люк. Впереди, из-за  полицейских машин выглядывали выжидающие напряженные лица. Копы установили  заграждение, чтобы остановить меня. Но это уже не имело значения. Я наклонился,  повернул носик канистры с бензином и отсоединил шланг, чтобы горючее выливалось  в кабину. Под сиденьем у меня стояли картонные коробки, куда я высыпал  содержимое нескольких упаковок с фейерверками, смешав его с гвоздями и болтами.  Получилось не очень аккуратно, но я надеялся, что это сработает. Три канистры с  бензином тоже поспособствуют этому.

Подняв бутылку, я сделал  большой глоток и улыбнулся. По подбородку у меня стекла багровая капля. Вдруг меня  охватило какое-то извращенное исступление, и я расплакался. Схватил с панели фотографию  семьи, засомневавшись, не ошибся ли в выборе. Но в одном я был абсолютно уверен  - что уже слишком поздно что-то менять. Как мог я повернуть назад? Или кто-то  другой на моем месте?

Ноги у меня скользили, и  все же я с самоубийственной яростью нажал на акселератор.

Суровые лица за  заграждением приближались, и быстрый стук пуль по броне сладкой музыкой звучал  для моих ушей.

Пары бензина вызвали  тошноту, взболтав вино в пустом желудке, отчего мне стало хуже, чем уже было. Я  уронил бутылку и, поцеловав фотографию, врезался в заграждение.

Вот и все. Все кончено.

Я стану для этой дороги  наваждением.

Они запомнят меня.

Я не буду просто еще  одним придорожным букетом.