Эшелон сумрака

— Мы можем пойти в тепло, — улыбнулась ему, а после расширила глаза, потому что лорд подхватил меня под коленки и спину, заставив почти запищать, поднял и поднялся сам, любуясь моим испугом.

— Не переживай, Лу, — направился к люку он, — я держу. Очень крепко.

Проносясь мимо высоких сугробов, это казалось ещё более опасным, потому я ухватилась за его плечи и прижалась к нему всем телом.

— И обещаю, что не отпущу. Не смотря ни на что, — с улыбкой, — будешь чай? Он быстрее согреет.

Я помотала головой, боясь сказать и слово, а после того, как мы спустились по лестнице вниз, выдохнула, пусть и не совсем спокойно.

— Я теперь не мерзну, — шепнула ему, — а вы же теперь не…

Прокляты.

— Чай, — отдал приказ Шаге мужчина, — я не мерзну, если ты про это, Лу. Я к-хм… не просто так говорил тебе про долгие годы вместе — моя, скажем так, «сила» осталась со мной. Она не перешла тебе, а значит, скорее всего, теперь мы оба «прокляты», только каждый по-разному, — он хмыкнул, — так что я не мерзну, как и ты. Хотя есть возможность, что вскоре это передастся.

Он добрёл до диванчика в кабинете и посадил меня на него, сев рядом и распахнув плащ.

— «Сила» — это? — потянулась к пуговицам на шуб-ке я.

— Это то самое, что ты видела во время разговора с кухонным мальчишкой, — скосил взгляд на меня лорд, — следует, к слову, показать тебе его уход на ближайшей северной остановке, — он подался ближе ко мне и замер, касаясь носом носа, — в целости и невредимости. Как и обещал.

Шага прошла мимо нас с трясущимися чашками на блюдцах — она была смущена.

Оушен будто и не обратил на это внимание, как и на мои расширенные глаза, а потому склонился ближе, коснулся губ в лёгком поцелуе и отступил, чтобы сказать:

— Это мне за доброту по отношению к никчёмному глупцу, которого пощадила ты.

Он откинулся на спинку дивана и закинул ногу на ногу, взяв в руку чашку с чаем. Шага замерла в непонимании у дверей — ждала, когда её отпустят.

— Можно мне чего-нибудь сладкого? — попросила её с улыбкой.

Девушка кивнула и убежала в сторону господской кухни. А я собралась с силами и взглянула на пьющего чай мужчину:

— Я хотела бы… попросить тебя, — поймала на себе его внимательный взгляд, — можно мне Весту в… служанки?

Он хмыкнул.

— Это нецелесообразно, — произнёс он, — но если поставить её на место твоей к-хм… помощницы, а эту девушку оставить в прежнем статусе, то… — хитрый взгляд, — однако, что от этого получу я?

Я пожала плечами и поняла:

— Хотите, чтобы я вас поцеловала?

Он качнул головой.

— Хочу сделать это сам, — он хмыкнул, — как тогда, в первый раз.

Он с вниманием ждал моего ответа. А я покраснела, вспоминая то, что было тогда. И кивнула.

— Тогда оставим это на ночь, — обрадовался он, — что же касается госпожи, то я отдам приказ завтра. Или хочешь потревожить её сейчас?

Я помотала головой и улыбнулась его заботе.

— Ты прав, — решила сказать ему, — ты был злой только тогда, когда сделал плохое с людьми, — кивнула, — сейчас ты не такой.

Он усмехнулся.

— Я рад, что ты это поняла.

В комнату вошла Шага, неся на подносе варенье и блюдо с твёрдым печеньем. Я благодарно ей улыбнулась и протянул одно Оушену, отчего он дернул губами и забрал его с улыбкой.

Через минуту мы остались вдвоём — смотря в окно напротив и говоря друг с другом о чем-то, что забудется уже к утру.

Глава 18

Через несколько дней после разворота мы добрались до более-менее тёплого города, проехав мимо отдалённой северной столицы. Сейчас, по словам Оушена, мы двигались южнее, поэтому и города должны были попадаться новые — более «приятные», как он выразился, а ещё более интересные для меня.

За эти дни успело случиться из необычного только то, что я смогла найти рисунок в одной из книг его библиотеки. Красивым его можно было назвать, но по большей части он был правильный и жизненный, потому что передавал лицо лорда так похоже, что я смогла узнать его сразу же. Даже с иссиня-чёрными волосами, с которыми он был изображен. Он как-то упоминал это — говорил, что светлыми они стали после проклятья. Но чтобы настолько сильно! Я была немного удивлена, пусть самой главной деталью стало совсем не это. Перед глазами стояла светлая и солнечная улыбка девушки с тёмно-русыми волосами, замершей по правое плечо от господина Эшелона. Красивая — видно, что леди. С тонкой почти белой шеей и лицом, большими раскосыми глазами и истинно аристократическим взглядом.

Я по сравнению с ней была серой мышью, со своими простыми немного светлыми волосами, простым лицом и чаще всего глупым видом, о котором не раз говорила сестра.

И зачем только он смог полюбить такую, как я, если в столице были такие, как она? Будь я на его месте, то точно бы не обратила на себя внимание. Мне попросту повезло, начиная от того, что я смогла залезть на крышу, заканчивая тем, что меня за это не наказали.