Эшли Белл

Пока она хватала ртом воздух в отчаянной попытке вздохнуть, его рот нашел ее губы и просунул язык в отвратительном подражании поцелуя. Его дыхание было жарким. Слюна пенилась. Ей хотелось укусить его за язык, откусить его к чертям, но у Биби перехватило дыхание, и челюсти ее не слушались. Удар о стену почти парализовал девушку. Словно пришпиленная, Биби не могла потянуться к пистолету в подплечной кобуре. Бесстыдно трясь об нее своим телом, нападающий понял, что она вооружена. Он отстранился ровно настолько, чтобы засунуть руку под ее блейзер, выдернуть «Зиг-Зауэр» и швырнуть его через всю комнату. Он выдернул футболку из ее джинсов и сунул руки под ткань. Пальцы впились в груди. Девушка наконец вдохнула воздух. В нос ее ударил исходящий от мужчины запах лука и жареного говяжьего жира.

С возможностью дышать вернулась способность двигать мускулами и озлобленная решимость. Она приподняла правую ногу, опершись ступней и каблуком о крошащуюся штукатурку, и напрягла лодыжку и бедро. Хотя ее зажало между стеной и зверем, Биби смогла ударить коленом между его ног. Точно по яйцам, как она надеялась, попасть не удалось, но нападающий застонал и ослабил хватку. Биби оттолкнулась от стены на полшага и скользнула вбок.

Мужчина махнул рукой и ударил ее кулаком по голове. От удара у нее зазвенело в ушах. Хотя звезд она не увидела, концентрические круги тьмы замельтешили у нее перед глазами. Комната закружилась. Девушка, споткнувшись, пошатнулась и упала на одно колено. Нападающий ударил ее ногой в спину. Биби растянулась лицом вниз. Почти полная беспомощность перед жестокой силой и дикой целеустремленностью врага не только испугала, но и унизила ее. Упав на колени, мужчина грубо перевернул ее на спину. Он с легкостью отбил удары ее кулаков, а затем ухватил одной рукой за горло и сжал достаточно сильно, чтобы дать понять: если захочет, он сможет удавить ее таким образом.

Биби вновь видела его лицо. На него падали тени, но все же девушка смогла различить демоническую и безжалостную решимость, а также извращенное желание, сверкающее во взгляде его зеленых глаз. Нескладное, сильно широкое, словно морда бычка, лицо. В то же время было в его внешности что-то от рептилии. Казалось, из каждой поры его тела сочится ядовитый гной, в котором вымачивается его мозг. Рука нападающего сжимала шею Биби. Лицо бледной луной нависло сверху.

– Я могу тебя трахнуть, а потом убить… или сначала убить, – промолвил он. – Но, если ты заставишь меня тебя убить и я не смогу насладиться тобой живой, я буду убивать тебя очень медленно и больно. Тебе покажется, что ты умираешь целую вечность…

С губ Биби сорвалось проклятие. Он поднял вверх свой левый кулак, огромный, словно кувалда, и прошипел:

– Повтори еще раз, сука.

Первый удар сломает ей нос и опустится на один глаз, раздробив кость. Второй рассечет губы, выбьет зубы и раздробит челюсть. После этого ни один пластический хирург в мире не вернет ей прежний вид, если она, конечно, останется в живых. Для этого чудовища секс и насилие – развлечения, равные по желательности. Когда она ничего не сказала, нападавший опустил кулак, не ударив, а стальными пальцами правой руки сильнее сжал ее нежную кожу на горле.

– Хочешь еще раз это сказать? Хочешь меня обматерить, тупая мымра?

– Нет, – выдавила она из себя.

Он спросил, быстро или медленно она хочет умереть.

– Быстро, – ответила Биби, подразумевая тем самым, что она не будет сопротивляться изнасилованию в обмен на минимальное милосердие с его стороны.

– Терезин, – произнес враг, – расставил повсюду, куда ты можешь заявиться, по человеку. Мне повезло. Ему ты не нужна. Терезин хочет просто убить тебя, но я сперва повеселюсь. А потом я буду веселиться с той маленькой сучкой, что станет его подарком на день рождения.

Он отпустил горло Биби, но ударил ее тыльной стороной ладони по лицу. Этот удар был всего лишь свидетельством его силы и превосходства. Нападавший хотел отбить у нее охоту к сопротивлению, немного оглушить, оставить неподвижной, чтобы беспрепятственно действовать. Он возвышался над ней, расположив колени по обе стороны от ее тела, но пока не наваливался. Он расстегивал пряжку на своем ремне. Биби смотрела на него с видом слабой покорности. Когда она скрестила руки у себя на груди, он рассмеялся низким голосом над этим проявлением девичьей стеснительности. Воспоминание о его языке у нее во рту вызвало всплеск отвращения. Занятый молнией-змейкой на своих джинсах мужчина не заметил, как ее правая рука скользнула под блейзер. Он не видел, что ее пальцы залезают во внутренний карман. Гладкая и холодная рукоятка выкидного ножа «Сейнт-Круа» легла в ладонь Биби. Большой палец коснулся кнопки. Девушка вытащила оружие из-под куртки. Семь дюймов острого как бритва лезвия выскочили, целясь в насильника.