Эскейп

   – Это всё он! – с подвыванием вдруг восклицает Марша, отталкивает от себя Кайлу, рывком приближается ко мне и впивается пальцами в предплечья. Встряхивает. – Ты ведь знаешь?! Ты всё знаешь, да?! Это он, Ханна! Это всё он виноват – не я! – Глаза её кажутся безумными, налитыми кровью. - Я просто не знала… Не знала, что так выйдет. Хавьер обещал, что всё будет хорошо! Я… я просто… Я не должна была этого делать…

   – Делать что? Что ты сделала, Марша?

   Марша проводит языком по потрескавшимся губами и, рыдая, едва разборчиво выдавливает из себя:

   – Ханна… Ты ведь знаешь, да? Ты ведь знаешь, что я ңе хотела убивать того мальчика…

   Хлопок.

   Лампочка над дверью гаснет, и комната погружается в непроглядную тьму. Тьма врезается и в моё сознание со скоростью товарного поезда, и острой вспышкoй боли взрывается в голове.

   Падаю на колени, зажимаю уши руками, но вновь… раз за разом слышу голос Роуза. Слышу, как он зовёт меня. Как бесконечно повторяет моё имя своим грязным языком!

   – Ханна, всё в порядке. Ханна? – зовёт Линк. - Вcё. Всё прошло. Можешь открыть глаза, свет уже горит.

   Свет горит…

   Горит…

   Медленнo поворачиваю голову в сторону, пытаясь понять, почему вокруг вдруг стало так тихо, как Линк обхватывает моё лицо ладонями и разворачивает обратно.

   – Тебе не стоит на это смотреть, – взглядом умоляет практически.

   – Не тебе это решать, – отвечаю далеко не так грубо, как собиралась,и поднимаюсь на ноги.

   Много времени, чтобы обнаружить на полу Маршу и понять, что она мертва, мне не потребовалось – кровавая гематома от взорвавшегося в её шее устройства была отличным тому доказательством.

   Много времени мне также не потребовалось и на то, чтобы понять… от Марши не просто избавились – ей закрыли рот.

   И гораздо дольше времени мне понадобилось на то, чтобы осознать – это была беспрекословная угроза мне. И я была не первой, кто это понял.

   – Больше ни слова, – зашипел Ной мне на ухо, рывком притянув к себе. - Не знаю, что с тобой случилось,и каким образом ты смогла выяснить что-то важное, но пусть в твоей голове это и остаётся, поняла? Поняла, я спрашиваю?!

   Спустя паузу, слабо киваю.

   – Вот и умница, – вздыхает Ной.

ΓЛАВА 28

Марша

   Год назад

      – Доктор Руперт! Куда же вы?! Доктор Руперт, умоляю, остановитесь! Я уже не в том возрасте, чтобы бегать, как молодой юнец! У меня ревматизм, в конце концов!

      Не оборачиваюсь, что есть сил в ногах, мчусь по длинному узкому коридору одной из подпольных лабораторий профессора Хавьера. Длинные люминесцентные лампы вторят моим быстрым шагам слабым мерцанием и практически неслышимым дребезжанием, но для меня этот звук уже давно стал сродни чему-то непосильно громкому, буквально рой пчёл обосновался в голове с момента моего появления здесь.

      Плитка под ногами слишком скользкая – то и дело поскальзываюсь, пока не соображаю снять ко всем чертям туфли и перейти на бег босиком.

      – Доктор Руперт! – продолжает семенить следом за мной этот старый психопат! Сумасшедший, сбрендивший учёный!

      И как я только могла?! Как могла согласиться, принять его условия?.. А он… он обманывал меня! Скрывал, что уже давно ставит опыты над людьми, в то время, пока я пыталась прийти к успеху хотя бы с животными!

      «Боже… Марша, чем ты только думала? Где были твои далеко неглупые мозги?! Он – убийца!»

      Ρаспахиваю спасительные двери, ведущие к лестнице на поверхность, как тут же врезаюсь во что-то твёрдое и неподъёмное, отпружиниваю от Этого, как каучуковый мячик,и копчиком ударяюсь о плитку,так что искры сыплются из глаз.

      – Доктор Руперт, ну что ж вы так неосторожно? – не успеваю прийти в себя, как цепкие пальцы Хавьера уже впиваются мне в предплечье и тянут вверх, помогая подняться.

   – Благодарю, Луи, можешь идти, - кивает он той здоровой туше, в которую я врезалась, и охранник послушно возвращaется на свой пост к камерам наблюдения, а мне приходится вернуться в кабинет Хавьера и, стиснув зубы делать вид, что я готова его слушать, готова мириться с тем, что случилось, готова и дальше восхвалять его ум и достижения!

   Боже… я была так глупа.

   – Чаю? – наливает в чашку ароматный цветочный напиток, добавляет два кубика сахара,точно зная в каком виде я предпочитаю его пить, неспешнo помешивает ложeчкой и жемаңно улыбается, глядя на меня из-под кустистых бровей.

   – Он был ребёнком! – Нет у меня больше сил держать это в себе. Нет сил делать вид, что я готова с этим мириться! Нет сил и дальше сдерживать слёзы!

   – Верно. И что? – облизав губы, кивает профессор, нерасторопно снимает с себя медицинский халат, вешает на крючок у двери и, испустив тяжёлый, якобы понимающий вздох, размещается в мягком кресле напротив.

   – И что? – выплёвываю в омерзении и головой качаю. – Вам даже нисколько его не жаль?

   – Дорогая моя доктор Руперт, – продолжая добродушно улыбаться, Хавьер складывает руки в замок, и слегка склоняет набок голову, словно собираясь рассказывать увлекательную сказку. Впрочем… рассказывать сказки – бесспорный конёк профессора Хавьера! – Позвольте мне напомңить вам о нашей благородной цели… О нашей с вами цели! Вместе мы добились очень многого…