Эскиды

День клонился к закату. Облака только — только начали окрашиваться в розоватые цвета, а цветы уже спрятали под плотные синие листья свои трепетные лепестки. Лано хотел было сорвать мохнатый колосок, но передумал, засмотревшись, как тучный шмель перебирает его ворсинки своими мохнатыми лапками. Без сомнения Лиалин — великий Целитель. Оживить целую планету… Ему вот никогда не приходило в голову воспользоваться своим даром для чего-то кроме самообороны да нападений… Впрочем, у него и нет такой силы. Наверняка рось переполнен гордостью. С запада подул теплый свежий ветер, принеся с собой запахи возродившихся лесов. Жить ради великой цели — это ли высшее из благ? Человеческие легкие набрали воздуха, и Лано вдруг впервые подумал, что быть человеком не так уж и плохо. Есть свои преимущества…

— Сын? — легкое удивление скользнуло в вопросе, нарушив спокойствие засыпающей природы.

Лано обернулся. Ветер растрепал черные кудри, сделав первенца похожим на взъерошенного птенца. Варкула дотронулся до незнакомого лица сына, и в его глаза почти промелькнула любовь… Почти.

— Ты похож на мать, — Правитель отступил на шаг, словно желал взглянуть на него в полный рост.

— Отец, — севшим голосом произнес Лано, машинально сжав в ладони, висевший на груди оберег.

— Судя по свету, ты связался с Целителем, — Варкула больно схватил сына за горло и брезгливо отшвырнул в сторону. — Зря пошел против меня, мальчик.

Темный Правитель медленно осмотрелся, будто обнюхивался, и вдруг уверенной походкой направился к скрытому входу землянки. Мощный толчок повалил его на землю, вдавив лицом в подножную грязь.

— Ты туда не войдешь! — Лано прижал отца к выступающему из-под земли корню расщепленного молнией дерева, не давая тому пошевелиться.

— Змееныш! — Правитель шипел и извивался, пытаясь высвободить руку. — Против крови родной пошел!

— Нет, отец, наоборот! Целитель поможет родиться моему сыну. И никто не помешает этому. Даже ты! — Лано пыхтел, покрываясь испариной: удерживать отца становилось все труднее.

— Я пришел, чтобы убить Целителя! — Варкула ловко вывернулся и сбросил сына на землю. — Это важнее твоего выродка!

Однако так и не успел подняться. Продрав грязь с лица, Лано бросился на него. Завязалась драка. Варкула не помнил, чтобы так когда-то дрался. Вход шли ноги, ногти, зубы. Они катались по земле, подминая папоротники. Трещал молодой кустарник. Кровавая ярость застилала глаза. Словно заклинание Лано повторял сквозь зубы: не пущу! не пущу! Там, внизу, умирала его Ляйвилюнь. И нужно было время… Время, чтобы Целитель Лиалин пришел в себя и спас ее… Время любой ценой! Любой…

Лано кинулся на поднявшегося было отца, и только тогда заметил сверкнувший в розовом свете заката тонкий стальной клинок. Резкая боль огнем полыхнула в груди, и мир погас навсегда, исчезнув в сиреневатой вечерней дымке первого дня жизни возрожденной планеты…

Лиалина была мелкая дрожь. Хотелось плакать, но слёз не было. Хотелось закричать, но голоса не было. Хотелось тепла, но вокруг лишь темнота и сырость. Не хочу! Не хочу! Не хочу! Между лопаток болезненно свело. Лиалин глубоко вздохнул и…оторвался от земли. Всё? Да. Пожалуй всё… Его подняло высоко к облакам, и он увидел деяние своего дара: прекрасная, неповторимая, как и всё во вселенной, Аликос вновь жила, сияя голубой звездочкой на темном космическом бархате. Лиалин улыбнулся…Нет, не губами — всем телом…На запястье легла знакомая узкая ладонь. Хранитель обернулся — рядом с ним над планетой парила вечно юная и прекрасная Зоря. Розовая фата её развевалась от несуществующего ветра… Земля стремительно приближалась… Обратно? Зачем? Зоря, я же всё сделал. Битва Целителей выиграна. Ирий возрожден. Неужели я не заслужил даже покоя? — Разве ты не хочешь вернуться к любимой? — Счастье — не моя награда.

Зоря развернулась прямо в воздухе и с материнской нежностью прикоснулась к его белым волосам, замученному, так похожему на неё, лицу, и Лиалина буквально накрыло волной её любви. И ему вновь захотелось заплакать, но уже от того, что у него не было матери и только теперь он смог понять, что это слово значит не просто женщину, родившую его… Ты сделал больше, чем от тебя требовали. О, Лиалин! Ты заслуживаешь много больше, чем просто покой! — Тогда дай мне уйти с тобой. — Они были уже над самой землей. Лиалин даже слышал, как шумел под ними возрожденный лес — Не сейчас. Твой путь кончается не здесь… Запомни, только Жизнь имеет значение. Только любовь. Ступай к Ладе. Она знает, как помочь тебе. Она давно ждет тебя…

Лиалин пришел в себя из-за истошных криков лежавшей рядом женщины. Хранитель с трудом приподнялся на локте, желая увидеть, что происходит, а в голове ещё звенел хрусталём нежный голос Зори, почему-то молящей его выжить. Кричащую женщину заслонили люди в длинных халатах. Местные лекари — Лиалин это понял по особой треугольной нашивке на рукаве.

— Вам надо лежать, — посоветовала ему высокая аликоска, наскоро поправив сползающее трухлявое одеяльце.

— От чего она так кричит? — поинтересовался он, слабой рукой убирая с глаз надоедливую прядь.