Эскиды

Девушка взялась за ручки кресла, внезапно осознав, что не только прекрасно понимает, но и свободно изъясняется на его языке…. Колеса ритмично постукивали, перекатываясь с булыжника на булыжник. Разговор завязался как-то сам собой. С неловкой шутки, где что-то говорилось про ведьм. Казалось, он доверял ей полностью, и через каких-то десять-пятнадцать минут, Эшора знала про его необычного любимца, велина — Зорца, и столь же необычного друга Хорса, про трех его братьев и могла, пожалуй, найти его дом с закрытыми глазами…. Ей было странно и приятно его общество. Порой она что-то отвечала и порой невпопад. Но больше ее занимали свои собственные мысли: все ли роси такие как этот? Многое из того, что она увидела и услышала здесь, перевернуло ее взгляд на их народ…И главное — если её противник похож на её случайного спутника — сумеет ли она завершить свое дело… Занятая своими невеселыми думами, Эшора и не заметила, как замолчал Хранитель. Примерно через четверть часа в полном молчании они добрались до лечебницы, где их окружили врачи и медсестры. Оказалось, что рось уже некоторое время был без сознания. Из подвала выплыли носилки. Хранителя бережно переложили на них и, задав направление искусственному разуму, направили куда-то в глубь помещения.

Одна из медсестер тяжко вздохнула и, взяв Эшору, словно свою давнюю знакомую, под руку, вошла в лечебницу:

— Хорошо, что все так заняты были этим росем, иначе тебе бы досталось! Ты ведь новенькая? — девица понизила голос. — Это сразу видно! На тебя приказ только утром пришел. У нас со спецодеждой строго! Живо отправили бы обратно!

Так, занятые пустой беседой и обсуждением местных слухов, не заметно они добрались до подсобного отделения.

— Как тебе вообще ЕГО доверили? — сероглазая девица в очередной раз театрально вздохнула и выложила на низенький стол комплект униформы.

— А что же ОН за птица? — Эшора примерила светло-бежевый приталенный халатик и потянулась за такого же цвета чепчиком.

— Это Хранитель Лиалин! Воин Арены!

Чепец упал на пол и, подгоняемый сквозняком, откатился в угол.

* * *

Лиалин с трудом разомкнул тяжёлые веки и открыл глаза. Всё вокруг было каким-то мутным, нечётким. Лин облизал пересохшие шершавые губы и повернул голову. Сквозь большое распахнутое окно в палату лился чистый солнечный свет, и от того она казалась уютной. На стенах висело множество больших объёмных картин, изредка под приятное щебетание птиц, шум леса, плеск воды меняющих свои изображения. Было до странного тихо и хорошо.

Хранитель сделал попытку двинуть рукой — ничего не получилось. Он сжал пальцы и снова дёрнулся — ничего. На плечо легла узкая девичья ладонь.

— Всё хорошо, ясный мой, — прошептал родной голос. — Всё хорошо. Ты живой.

Лиалин сфокусировал зрение на тёмном девичьем силуэте и слабо улыбнулся, нежно сжав в своей ладони её тонкие пальчики.

Нэстаси чуть склонилась над Хранителем, чтобы говорить тише:

— Ох, и натворил же ты дел, Лин. Если б видел, как беснуется Перун!

— Он всегда беснуется, ты же знаешь, — Лиалин глубоко вздохнул и закашлялся. — Помнишь, я как-то раненого зверька-вонючку из леса притащил…

— Лиалин, ки'конка — не зверёк! — Огромные чёрно-серебристые глаза девушки сверкнули едкой нетерпимостью. — Как ты мог сотворить такое да еще накануне нашего сговора?! Ничего мне не сказав! Я убор свадебный шью, а ты на Арену идешь?!! Зачем? Во имя чего? Я точно знаю: ты сам вызвался! Если так и дальше пойдет, отец никогда не позволит нам вместе жить! Знаешь, как он выступал на соборе? Он тебя изжить хотел!

— Знаю, — Хранитель перевёл усталый взгляд на жёлто-коричневую бабочку, истерично бьющуюся о стекло. Странно… выход так близко, а она не желает его искать, словно надеется пробить эту невидимую преграду. Почему-то она напомнила ему его самого…

Находящаяся неподалеку сестра-сиделка слегка приоткрыла одну створку окна, выпуская бедное насекомое, и снова занялась перебиранием колбочек и баночек с растворами, словно не хотела выходить из палаты… Увы, ему никто окна не распахнет, желая указать верный путь…

Лёгким привычным движением Нэстаси убрала в пепельно-чёрный валик густых волос выбившийся угловатый завиток и потянулась к Хранителю. Нет. Ссориться с женихом ей не хотелось! Особенно теперь. Лечащий его венсед считался одним из лучших, но, когда она спросила его о здоровье Лина, он лишь беспомощно покачал головой, не в силах объяснить столь плохое состояние полученной раны. Не смотря на полные и частые обеззараживания, рана продолжала гноиться и кровоточить, словно что-то изнутри не давало ей затянуться. Единственным объяснением венсед называл слабую волю Хранителя к жизни.

— Не обижайся, любый мой, — девушка игриво тронула его ресницы.

Хранитель чуть заметно улыбнулся и прикусил губу:

— Пахнет здесь чудно!

Нэстаси облегченно улыбнулась его реакции, торопливо ставя перед ним большую корзину с фруктами и ягодами. Лин сразу узнал особое витиеватое плетение Овсеня, но промолчал.