Эскорт для предателя

Легенду для путешествия придумал Эдриан. Мешхед — священный город, так что группа въедет под видом паломников. Марван и Хаким — мусульмане, хорошо говорящие по-арабски и немного на фарси, так что они ничем не будут выделяться на общем фоне прибывающих в святое место. Джеки будет играть роль молчаливой и покорной жены в чадре, неприкасаемой для любого правоверного. Для большей правдоподобности Джеки выкрасила волосы и брови в угольно-черный цвет. Когда она оделась в подобающий костюм, превратившись в нечто бесформенное и незаметное, Эдриан пришел в восхищение.

— Идеальное прикрытие, — с легкой усмешкой сказал он.

Где в Мешхеде находится исследовательский центр «Ардебиль», они не знали, но ночью пришла информация с Воксхолл-кросс. Оказывается, все эти годы центр был на виду, в паре километров на север от Мешхеда, у небольшого городка Тус. Следом из Секретной разведывательной службы прислали массу самой разной информации. Спутниковые снимки, карты прилегающих районов, координаты GPS и даже список окрестных отелей.

Теперь надо было подобрать подходящую машину. Глава команды, отправленной в Серахс Атваном, нашел старенький мини-вэн «мицубиси», который из года в год ездил через границу, доставляя в Иран паломников и вывозя контрабандой ковры и драгоценные металлы. Для этого у водителя под задним сиденьем был оборудован потайной отсек, в котором ему доводилось провозить и людей. Именно там предстояло спрятать Карима Молави.

Им передали по электронной почте фотографию мини-вэна. Грязный, пыльный, приборная доска и лобовое стекло увешаны всякими безделушками в исламском стиле, капот и колесные колпаки украшены золотым орнаментом, так что получается сущий цирк на колесах. Водитель, вполне продажный и посему вполне надежный человек, с которым люди Атвана вели дела не первый год, согласился переправить через границу троих «паломников» и одного «зайца», а потом доставить их в Мешхед, в трех часах дороги от границы. Там он будет ждать их, а потом, когда дело будет сделано, перевезет обратно. Добраться до места — самое простое, это понимали все. Но сутью операции будет встреча Карима Молави с Резой, его другом.

* * *

Иранский ученый встал позже всех. Его глаза посветлели, на лице не осталось и следа от напряжения вчерашнего дня. Кожа стала цвета меда в стеклянной банке. На завтрак он попросил бутербродов с мясом и сыром на ржаном хлебе, как в юности, когда он учился в Гейдельберге. Эта простая немецкая пища олицетворяла для него вкус свободы.

Паппас пришел к нему, когда тот позавтракал. От разговора с Каримом зависел успех всей операции.

— Мне нужна твоя помощь, — сказал он.

— Конечно, сэр, я же обещал вам вчера, что помогу.

— Да, помню, но это было вчера. Все усложнилось. У меня есть план чрезвычайной важности, касающийся не только меня и тебя, но и, возможно, всего мира. И если ты откажешься, я пойму.

— Как бы то ни было, я готов, — ответил Молави.

«Не моргнув глазом, — подумал Гарри. — Храбрец, но ведь он не знает, что поставлено на карту». Времени на то, чтобы подсластить пилюлю, у Паппаса не было.

— Это опасно, и для этого тебе придется вернуться в Иран.

Карим отвел взгляд. Это было единственное, чего он не хотел делать ни при каких обстоятельствах. Потом снова посмотрел на Гарри.

— Если я вернусь, меня убьют. Теперь я, как вы сказали, «враг народа». Я очень рад тому, что выбрался оттуда. Вы просите очень многого.

— Знаю. Не стал бы просить, не будь это столь важно. Важнее всего.

— Это касается Мешхеда?

— Ты с легкостью разгадываешь мои загадки. Да, правильно, Мешхед. Надо провести операцию по саботажу находящегося там оборудования, чтобы не осталось исправных приборов.

Карим продолжал смотреть на Паппаса, молодой и невинный.

— Что же мне делать? Я в сомнении. Как правильно поступить?

Теперь отвел взгляд Гарри. Это был худший вопрос из всех, которые мог задать иранец. И самый тяжелый. Но Гарри знал, что делать. Годы работы в разведке подсказали ему правильный ответ на вопрос, единственный рычаг, на который следовало нажать, чтобы добиться желаемого. У Гарри начало жечь в желудке и заболело сердце от одной мысли об этом. Просто выполнять свою работу — еще не все. Тебе приходится вести за собой других. Заставлять их делать вещи, которые, как ты чувствуешь и умом, и сердцем, делать не следует. Ужасно, что он прекрасно понимает, как именно надо манипулировать этим мальчишкой.

— Что бы сказал на это твой отец? — тихо спросил Гарри. — Подумай об этом и решай.

От его слов Карим вздрогнул, склонил голову и закрыл лицо руками. Когда он снова поглядел на Паппаса, в его глазах стояли слезы, которые он поспешно вытер.

— Отец сказал бы, что надо вернуться и исполнить свой долг. Он был отважным человеком. Во всем.

Паппас прикусил губу. Вот и все. Сейчас он сделает так, что этот мальчик пойдет по бревну с завязанными глазами.

— Твой отец мог бы гордиться тобой, — дрожащим голосом сказал он. — Мог бы сказать, что ты достоин быть его сыном.