«Если», 2007 № 06

Пакет от Степы содержал: футболку с рекламой «Тайфуна-Экс-тра», кепочку с той же рекламой, палку сервелата линии «Кот Колба-скин» (мясокомбинат, построенный литовцами, с боями пробивался на местный рынок), гречневые галеты для язвенников (тут Светозар хмыкнул, но скоро разобрался — они служили носителем рекламы «Аптечного альянса»), сложенную в тридцать два раза спортивную сумку с большими золотыми иероглифами на боку, и наволочку, где меж розовых гирлянд вились изящные буквы «Спокойной ночи желает фабрика «Бурный рассвет»!».

Перекусив галетами с сервелатом, Светозар взялся за седьмую главу, в которой пылесос «Тайфун» следовало уронить на речное дно и продержать там хотя бы денька три, чтобы доказать стойкость изоляционных материалов. Но не удалось — позвонил Степа.

— Слушай, когда мы сидели в «Трех бочках», портфель у меня еще был?

— Мы не сидели в «Трех бочках»! — воскликнул сильно удивленный Светозар.

— А… а где мы тогда сидели?…

— Степа, что с тобой?!

— Я на автовокзале.

— Что ты там делаешь?

— Не знаю. Портфель пропал! Карточки — синие, золотые, серебряные, изумрудные!… Все пропало!…

Тут-то Светозар и онемел.

Разумный человек первым делом задал бы вопрос: какой кретин даст комсоргу Степе в руки изумрудную карточку? Ведь на ней даже не модули — «изумрудик» означает целую газетную полосу в «Утреннем вестнике». Такую ценную вещь даже не всякому парторгу позволяли пальчиком потрогать. Сам Светозар видел изумрудную карту только раз в жизни — когда в кабинете у Лидера имел честь проблеять «я не возражаю…» самому Бориславу Ордынскому, хозяину промышленного комплекса «Электродом». Но даже если в портфеле дюжина синих карточек и на каждой — хотя бы сотня модулей (при меньшем количестве синий счет не открывают), то уже получается… получается… четырнадцать полос «Вестей»! Почти целый газетный номер!

Удивление вдруг кончилось — его вытеснил из Светозаровой головы ужас.

Если Степа влип в неприятности, то дело кончится допросом в милиции. И будет названо единственное имя собутыльника, которое комсоргу известно — имя Светозара. Поди потом докажи, что ты даже не прикасался к этому дурацкому портфелю!

Ужас отступил перед новой мыслью, вызвавшей полное и окончательное смятение.

В ходе допроса будут отслежены все операции, которые в последние сутки Светозар проводил со своими счетами. И сразу всплывет денежная карта, подсунутая парторгом! Откуда у молодого пиармей-кера денежная карта с хорошим вкладом? На что ему деньги?! Парторг сразу отречется — будет врать, не краснея, ибо так ему по должности полагается. Единственное решение — пиармейкер обменял украденные модульные карточки на денежную и строит какие-то гнусные планы…

А где меняют карты, даже малютки из дошкольной группы знают: есть за вокзалом такой район, в каждом дворе — свой загадочный бизнес, и плевать они там хотели на рекламу!

4.

Степу Светозар отыскал в зале ожидания.

Комсорг сидел, сгорбившись и занавесив скорбное лицо роскошным чубом, среди бабок со спортивными сумками. Это была колхозная экскурсия — ветеранов часто привозили в город, чтобы провести их по крупнейшим магазинам в пору скидок. Скидки же им полагались тройные — по возрасту, «сельские» и обычные торговые. Делалось это, правда, только по заявкам тех торговых домов, которые самыми изощренными рекламными трюками не могли сблагостить залежавшийся товар.

— Пошли, — сказал Светозар.

— Куда? — безнадежно спросил комсорг.

— В чайную.

Чайную эту Светозар знал потому, что там служила Ярослава, одноклассница, которой в жизни не повезло. Училась в медицинском, познакомилась с каким-то авантюристом, он ее втравил в загадочную аферу с рецептами и лекарствами, все вскрылось, девица вылетела и из института, и из комсомола, а это — вообще конец всем надеждам.

Но Ярослава не сдавалась, ходила на какие-то курсы и знала, может, даже больше, чем двоечник, окончивший медицинский институт и заседающий в поликлинике на должности терапевта.

С большим трудом Светозар доволок комсорга до чайной. Степа был не в себе, бормотал или кричал: «Проклятые монополисты! Это они! Это их происки!» Прохожие шарахались — вот так постоишь на тротуаре, слушая про монополистов, а потом всю жизнь будешь свидетельские показания давать.

Ярослава в грязном белом халате и чистой белой наколке с кружевами стояла за высоким прилавком и присматривала за посетителями — чтобы не обманывали чайный автомат.

Светозар сгрузил хнычущего Степу на стул в самом углу, взял два стакана черного краснодарского, бутерброды и попросил тихонько Ярославу посмотреть комсорга — не накачал ли его кто дурью. Сам же встал на страже при автомате.