«Если», 2010 № 10

Впрочем, образы инопланетян и схемы взаимодействия цивилизаций постепенно меняются. Никто уже не стремится с ходу организовать революцию на отдельно взятой планете. В повести «Сердце Змеи» (1959) Иван Ефремов описывает встречу между землянами и чужими. Никакого конфликта идеологий здесь нет и в помине. Перед нами диалог двух равноправных путников на звездной дороге. Именно в «Сердце Змеи» открыто декларируется господствующая концепция космической фантастики: «…Может быть, только теперь астролетчики полностью, всем существом поняли, что самое важное во всех поисках, стремлениях, мечтах и борьбе — это человек!»

Начало для серьезных изменений в представлениях авторов о космосе и его возможных обитателях положил научный прогресс. Из статистических данных, расчетов и наблюдений постепенно вырисовывалась безрадостная картина. Джунглей на Венере нет, Марс обезвожен и совершенно лишен признаков разумной жизни. Луна — безжизненный кусок камня. Более того, в Солнечной системе мы одни!

Шансы на контакт вообще, а с гуманоидами в особенности стремительно уменьшались. О планетах с земными условиями продолжали говорить, но выяснилось, что они очень далеко. Другое дело — миры с метановой и азотной атмосферой, космические тела с чудовищным давлением и агрессивной внешней средой. Знания сильно поубавили эгоизма и космического самолюбования. Под воздействием объективных данных образы братьев по разуму в литературных произведениях претерпели существенные изменения. Фантастические романы начинают походить на шоу уродцев. Карнавальные мотивы, отлично вписавшись в необычный антураж, дали мощный импульс к развитию юмористической фантастики. На этом поприще отличились такие известные писатели, как Роберт Шекли с огромным количеством коротких анекдотичных историй, Кир Булычёв с романами об Алисе и Станислав Лем с «Воспоминаниями Иона Тихого».

Многие авторы по старинке продолжали наделять чуждую форму разумной жизни человеческими качествами. Другие, тяготеющие к научному подходу, задумались о том, что разум насекомого или моллюска будет существенно отличаться от нашего. О чем может думать разумный жук? Вот тут фантасты и зашли в тупик. Увидеть в космосе кого-нибудь, кроме себя, оказалось неожиданно сложно. Большинство попыток сопровождалось хрестоматийным «не верю» со стороны критиков и читателей.

Относительно интересные опыты, конечно, имели место. Самое любопытное заключалось в том, что подчас в несерьезной форме литераторам удавалось легче осмыслить и продемонстрировать искомые различия людей и чужих, добавляя массу интересных штрихов к портрету братьев по разуму. И все же они не могли пробиться к сути. Фундаментальные отличия упорно не желали проявлять себя.

Некоторые авторы поступили проще, ограничившись демонстрацией алогичных и неожиданных поступков инопланетян. А то и вовсе выводили чужих за скобки сюжета. Так, например, поступили братья Стругацкие, породив Странников, и Андре Нортон, создав Предтечей. Интересно, что даже в этих непостижимых существах с замашками богов мы все равно склонны видеть человеческую суть. Герои романов, в которых фигурируют подобные создания, стараются разгадать тайну, сорвать маску с «застенчивых» чужих, а те, в свою очередь, влияют на судьбу молодых рас. Например, ведут прогрессорскую деятельность, как в цикле о Полдне АБС. То есть факт взаимодействия налицо. Нам есть что делить, а значит, имеются общие черты.

Наиболее успешными попытками «создать чужого» можно считать романы, в которых действуют панпланетарные существа, такие, как Пирр Гарри Гарриссона, Хтон Пирса Энтони и, конечно, Солярис Станислава Лема.

Правда, назвать эти колоссальные формы жизни братьями по разуму можно с очень большой натяжкой. Масштаб слишком велик. Понять, почему нам легче верится в разумную биосферу, чем в существо, сопоставимое с нами по значимости, весьма просто. На протяжении всей своей истории человечество старательно порождало разнообразных богов. Разумный океан создает человеческих двойников и подбрасывает ученым на станцию? Верим. Ибо пути его неисповедимы.

Отчаявшись найти рецепт «инакости» среди звезд, фантасты принялись экспериментировать со своими соплеменниками, порождая монстров и ангелов. К чему тратить время и воображение на долгие поиски в бесконечной вселенной, когда чужих можно выводить дома, в пробирке?

Интересные опыты в этой области осуществляет американский писатель и журналист Пол Ди Филиппо. Его авторские сборники «Рибофанк» (1996) и «Вавилонские сестры и другие постчеловеки» (2002) содержат немало оригинальных НФ-допущений, преображающих обычного человека до неузнаваемости. Например, в рассказе «Филогенез» мы обнаруживаем людей, уподобившихся вирусам, завоевывающих космос посредством демографического взрыва. В рассказе «Вавилонский вор» часть человечества, подвергнув себя ряду биологических модификаций, объединилась в Симбионарий конгломерат причудливых существ, управляемый огромным сверхмозгом. Чем не пришельцы?