«Если», 2011 № 01

Элли уже погрузила всех, кроме Радара и гарпии. Пока она уговаривала гарпию подняться по рампе, Радар обошел вертолет и уже тянул копытчатую руку к заднему винту. Элли перехватила его вовремя и затолкала пинками в вертолет. Дверь машины закрылась, вертолет взлетел и поплыл над лесом.

Точка встречи была назначена в двадцати милях западнее, под прикрытием густой листвы в горах Блю-Ридж. Там мы пересядем в грузовики и поедем на север. Друзья Элли из ЛЭООЖ не назвали мне конечную точку маршрута, но заверили, что животные будут в безопасности.

Пока Ровер легкой рысцой пересекал пастбище, я обернулся, чтобы бросить прощальный взгляд на свою клинику и хижину, заросшую травой беговую дорожку из моего детства — на то место, где я планировал сделать карьеру и провести всю жизнь.

Но я не мог задерживаться надолго. Я знал, что как только Элли и животные прибудут на место встречи, русалке понадобится вода, кентавру — диализ и кислород, а Радару… короче, узнаю, когда там окажусь.

— Пошли, парень, — сказал я. — Давай отыщем тебе новый дом.

И мы направились к лесу.

Перевел с английского Андрей НОВИКОВ

Рассказ впервые опубликован в журнале «Analog» в 2010 году.

ИЭН МАКЛАУД ВСПЯТЬ ЧЕРЕЗ СТИКС

Иллюстрация Сергея ШЕХОВА

Добро пожаловать на борт «Славного странника», на все его 450 тысяч ядерно-реакторных тонн. Лайнер — буквально отдельная страна с собственными силовыми структурами, законами и валютой. Но при всей высокотехнологичности жизнь в море остается старомодной. Есть традиционные стойки фаст-фуда, тематические рестораны, подсвеченные фонтаны, уличные артисты и даже парикмахерская, которую обслуживает очаровательный квартет импровизаторов. Есть натасканные армии поваров, уборщиков и инженеров технического обслуживания. Фейерверки устраивают каждый вечер на центральной палубе над «Казино счастливый триллионер», если, конечно, погода позволяет. Легко понять, почему те, кто может позволить себе здешние тарифы, плавает в круизах до смерти, а потом еще долго после.

Прогуливаясь по палубам в форменной лилово-полосатой ветровке, приписанный к судну экскурсовод Фрэнк Оньонс никогда не обращал особого внимания на анонсы новостей, которыми пестрели обложки журналов, забытых на подлокотниках шезлонгов. И тем не менее знал, что смерть уже не та напасть, какой была раньше. Смерть, как оказалось, — ответ на многие проблемы старости. Когда ваше ослабшее сердце остановили, недужное тело выпотрошили, память сгрузили в виртуальность, а органы обновили, можете шаркать на титановых суставах еще пару-тройку десятилетий. А потом снова записаться на ту же процедуру. И еще раз. Да, разумеется, возникали придирки: мол, считать ли послеживущих формально теми же самыми людьми, какими они были когда-то. Но людям вроде Фрэнка, кто работает в индустрии, обслуживающей главным образом «тех, кому за сто», грех было бы жаловаться.

Трупаков на утренней экскурсии в руины Кносса на Крите, пока «Славный странник» дожидался на якоре возле того, что осталось от города Ираклиона, было больше обычного. По меньшей мере четырнадцать из сорока двух голов, которые он насчитал в экскурсионном автобусе, выглядели мертвыми. Удвойте число, если включить в него нянек. Самый простой способ отличить мертвого от живого — мельком глянуть на парики и накладки-тупеи. Нет, и живые стариканы, конечно, их любят, но мертвые все как один лысые (похоже, ученые так и не научились убедительно восстанавливать волосы), и когда дело доходит до причесок, вкус у них прескверный. Над креслами автобуса перед Фрэнком вырастали коки Элвиса, крашеные панковские ирокезы и высоченные шиньоны-ульи.

А еще мертвые питали пристрастие к огромным солнечным очкам. Они чурались света, как вампиры, которых, кстати, несколько напоминали, и предпочитали одежду свободного покроя из самых невероятных сочетаний натуральных тканей. Даже мужчины накладывали чересчур щедрый макияж, чтобы скрыть мучнистую кожу. Пока автобус полз к сегодняшней культурной цели, а Фрэнк тарабанил в микрофон обычную рутину о Тезее и Минотавре, его овевала смесь запахов подгнившей плоти, крема для лица и чего-то, похожего на формальдегид.