«Если», 2012 № 03

Ситуация стала невыносимой. Решительно. Дженет мне изменяет. И с кем? С доктором Бауманом, этим дипломированным ничтожеством — он держится в университете только благодаря покровительству декана. Они познакомились на вечеринке, которую я же и устроил летом. Дженет даже не пытается скрыть эту связь, вероятно, надеясь на развод. Тогда она могла бы тратить мои денежки вместе с Бауманом. У меня есть план. Правда, трудновыполнимый.

Анна приглушенно вскрикнула, но тут же глубоко вздохнула и снова обрела контроль над собой.

Перед ними в дверях стоял профессор Хоффмайстер. Живой и невредимый. Он удивленно вскинул брови и повернулся к Себастьяну:

— Простите, чем могу быть полезен?

Себастьян показал ему свое удостоверение. Профессор изумился еще больше.

— Отдел убийств? Комиссар? Кого-то убили? — Он отступил на шаг и пристально вгляделся в стоящую на пороге пару. — И похоже того, кого я знаю. Иначе вы не приехали бы ко мне. Не так ли?

Себастьян боялся, что Анна просто сбежит, но она лишь сглотнула и хрипло произнесла:

— Мы… мы еще точно ничего не знаем. Не могли бы вы показать свое удостоверение и ответить на пару вопросов?

— Конечно. — Профессор достал из внутреннего кармана пиджака пластиковую карту и протянул ее Анне.

Она бросила короткий взгляд на фотографию и отдала карточку Себастьяну.

Это был тот самый документ, который они недавно извлекли из пиджака, висевшего на спинке стула. Себастьян мысленно простонал. К некоторым вещам никогда не привыкнешь. Он достал из кармана мини-сканер и поднес к штрих-коду на карточке. Сканер одобрительно загудел. Удостоверение было подлинным. Себастьян взглянул на профессора. Несомненно, стоящий перед ним мужчина похож на мертвое тело, лежащее сейчас в номере отеля, словно брат-близнец. Та же короткая бородка, тот же широкий нос, высокие скулы. Тот же костюм и даже те же коричневые полуботинки.

— Что вы делали в последние несколько часов? — спросил Себастьян.

На самом деле это его не сильно интересовало, скорее, он задал вопрос для Анны.

— Я? — Профессор нахмурился. — Понимаю, так положено… Ну что ж… — Он потер лоб. — Сегодня утром я делал доклад на пленарном заседании Международного конгресса по проблемам симметрии. Я ночевал в отеле. Это может показаться странным, ведь я живу неподалеку. Но мне нужно было подготовиться к докладу, а я строго разделяю личную и профессиональную жизнь и никогда не работаю дома. Здесь мне просто не удается сосредоточиться… Итак, я переночевал в отеле и работал над докладом вчера вечером и сегодня утром. Доклад прошел с большим успехом. Затем я вернулся в номер, собрал вещи и поехал домой. Но почему вы об этом спрашиваете? Теперь я, кажется, тоже имею право удовлетворить свое любопытство. Вы меня в чем-то подозреваете?

Лицо Анны порозовело. Она сжала руки и ответила сухо и отрывисто:

— Нет. Ничуть, Но мы должны задать еще несколько вопросов и попросить вас сдать анализ на ДНК. Это чистая формальность. Конечно, вы можете отказаться, но… мы были бы очень признательны.

Профессор пожал плечами:

— Нет проблем. Я честный человек, и мне нечего скрывать.

Анна достала из автомобиля набор для проб, отдала профессору ватную палочку и, после того как он поскреб ею свою десну, упаковала материал в стерильную пробирку.

— И последний вопрос, профессор. Нет ли у вас брата-близнеца?

— Я единственный ребенок в семье, и моя мать умерла вскоре после моего рождения. Печальная история. Если хотите, можете запросить документы, которые подтвердят мои слова.

— Думаю, в этом нет необходимости, — произнес Себастьян. — Простите, что отняли у вас время.

Когда они сели в машину, комиссар обернулся. Профессор, стоя в дверях, поднял руку, как будто хотел позвать их назад. Но потом, очевидно, передумал и скрестил руки на груди.

— Это неправильно, — пробормотал Себастьян.

Анна вскинула голову.

— Да, точно. Мы видим тело, лежащее на полу, и через несколько минут тот же человек открывает нам дверь. Что-то здесь определенно неправильно. Спорю на миллион, что ДНК-тест окажется идентичным. Или господин профессор солгал нам насчет близнеца, или у нас большие проблемы.

— Да, — вздохнул Себастьян. — Огромные.

Я занимаюсь исследованиями времени. Я говорю это каждому, кто спрашивает о моей работе. Это звучит значительно и загадочно, а потому все довольны. Но это ложь. Ведь на самом деле времени нет. Прошлое, настоящее, будущее — это лишь иллюзия. Нет никакого «хода времени», не зависимого от нас. Это мы сами движемся. Мы перемещаемся между вероятностными состояниями, словно между параллельными мирами. И не ощущаем этого, как не видим двадцать пятый кадр на кинопленке. Каждый раз, когда на квантовом уровне происходит какое-то изменение, меняется весь наш мир. Возникает новая реальность, в которой это изменение произошло, и в то же время старая реальность, где этого изменения не происходило, продолжает существовать как ни в чем не бывало. Можно сказать, что подобные метаморфозы происходят каждую секунду нашего субъективного времени, но мы ничего не замечаем.