«Если», 2015 № 04

Голова кружилась, мир перед глазами проворачивался с каким-то скрипом, словно на ржавых шестеренках, и когда градусник показывал уже 37,9, я в полубреду задумался о том, что, возможно, сторонники «теории заговора» не так уж ошибаются. Эти мысли немедленно приняли антисемитский характер: первые проявления болезни были зафиксированы на Ближнем Востоке, от Сирии до Синая, — а что, если за этим стоит Израиль, как американские тайные лаборатории за эпидемией СПИДа? Конечно, так и есть: израильтяне разработали этническое оружие… ведь они не выступили с официальным опровержением этой теории! Они хотят, чтобы мозги палестинцев растеклись, как болотная жижа…

Но для этого им первым делом надо защитить самих себя. Значит, они сумели создать вакцину. Но ни с кем ею не поделились. Или, может быть, поделились только с американцами. Или…

* * *

Элен сидела рядом со мной. Сегодня она сильно задержалась на работе, на два часа дольше обычного.

— Что, шеф был очень свиреп? — спросил я, ощущая, что ее бьет мелкая дрожь.

Элен улыбнулась. Не боясь заразиться, потянулась к моей бутылке с тоником, сделала глоток прямо из горлышка:

— Есть две новости, хорошая и плохая. Хорошая — анализ твоей крови показал, что вируса в ней нет.

— А плохая?

— Плохая в том, что все наши, кто не сделал себе прививки, уже подхватили вирус. Несмотря на то что у нас сейчас действует даже не второй, а третий уровень биологической защиты! Спохватись мы на несколько дней раньше… — она не договорила, — Впрочем, пустое. В настоящее время возбудитель уже добрался до Южной Америки. Много сообщений о «нестандартной реакции на самый обычный грипп». Зафиксированы первые смерти — причем их наконец удалось связать с нашим вирусом точно, а не предположительно. Сингапур проинформировал международную общественность о «возобновлении эпидемии птичьего гриппа». Что ж, теперь можно открыто носить медицинские маски. Инкубационный период, как выяснилось, очень короткий…

Элен коснулась рукой моего лба. Ее ладонь была теплее, чем моя кожа. Неожиданное ощущение… И еще было что-то странное, но я не сразу понял, что именно. Вдруг у меня как пелена спала с глаз: Элен была без перчаток и без маски.

Что она сказала: «Все наши, кто не сделал себе прививки, уже подхватили вирус»? Но ведь это значит…

* * *

Через несколько часов Элен ощутила резкое повышение температуры. Тут, наверно, дело было не только в сроках заражения: она растратила слишком много сил и нервов, в результате сопротивляемость организма резко понизилась.

— Как ты себя чувствуешь? — Я сидел рядом и держал ее за руку.

— Тут-то никакого вируса нет. Он вот здесь… — через силу улыбнулась она и указала себе на голову, — Надеюсь, в конце концов он все-таки оставит мне хоть немного от прежней меня…

— Конечно же, успокойся.

— Да как сказать… Изменения уже видны на МРТ. Ты знаешь, что это означает.

Я встал. Сделал несколько шагов по комнате: на ватных ногах, но уже не шатаясь. Голова все еще кружилась, температура тоже не полностью ушла, но какое это имело значение теперь, когда Элен нужна моя помощь!

Она заслонила меня собой, спасла меня — но сделала это ценой своего здоровья… если не…

МРТ, магнитно-резонансная томография, — метод высокой чувствительности. Однако изменения, вызванные вирусной инфекцией, он может определить лишь тогда, когда эти изменения уже значительны. И многочисленны.

Миллионы, многие миллионы нейронов мозга Элен поражены сейчас вирусом…

Ничего и никогда я не желал так, как ее спасения. Если бы для этого можно было пожертвовать своей жизнью — сделал бы это без малейших колебаний.

— Все будет в порядке, — произнес я бодрым голосом, успокаивая Элен и себя самого. — Ты говоришь, что есть отдельные жертвы, но на самом-то деле это значит, что почти никто не умирает. Главная опасность — паника, страх перед неизвестным, ну так это наше эволюционное наследие. Что до возбудителя пандемии, то он, по всем признакам, один из самых безобидных вирусов. Разве что полихорадит от него, немного и не сильно. Скоро ты будешь здорова. А теперь ляг, поспи.

Я раздвинул диван, помог Элен раздеться и лечь. Температура у нее была 38,7. Элен, как всегда, опережала меня — во всем, включая скорость, с которой прогрессирует болезнь.

Я спрятал термометр. Вслух не сказал ни о чем, но подумал о болезни не Альцгеймера или Паркинсона, а Крейтцфельда-Якоба, она же «коровье бешенство». Может, существовали и иные примеры, однако на это моих медицинских знаний уже не хватало. Не вирус, а прион, сам лишенный ДНК, но, возможно, порожденный мутацией одного из локусов ДНК… причем это перерождение случается уже во взрослом организме… Передающийся от животного к человеку, превращающий мозг в губчатую массу… Тогда паника, наверно, как раз и помогла взять ситуацию под контроль: массовый забой скота остановил эпидемию.