«Если», 2015 № 04

Победит практический гуманизм, построенный на осознании ценности собственной жизни. По этой же причине, например, изменится отношение к окружающей среде. Понимание того, что нам в этом мире жить еще через пару тысяч лет, существенно ужесточит требования к экологичности всего и вся, ровно в логике разницы между съемным жильем и собственной квартирой.

Правда, у всеобщего бессмертия неизбежно будет и оборотная сторона. Для начала полное исчезновение страха смерти человечеству не грозит и после достижения бессмертия, просто он сильно изменится. Физическое бессмертие вовсе не означает полной неуязвимости. Войны, болезни и несчастные случаи никто не отменял. Выражение «какая нелепая смерть!» в обществе, достигшем бессмертия, обретет новый смысл, поскольку любая смерть будет трагедией, случайной и от этого еще более ужасной. Радикальный индивидуализм и отношение к собственной жизни как к сверхценности в какой-то момент могут сформировать полностью дискооперативную культуру и сделать невозможным совместное действие. Соответственно, непонятно, что будет с техническим, экономическим, социальным прогрессом — и даже с поддержанием уже существующего уровня технологий. Как, зачем и о чем договариваться и совместно действовать бессмертным людям — большой вопрос.

Ситуация может быть усугублена параноидальными настроениями. Требования к безопасности всего и вся взлетят на небывалый уровень. В этом контексте уже не выглядят странными идеи по поводу постоянного и обязательного мониторинга мозговой активности, а также по отслеживанию и мгновенной изоляции потенциально опасных людей. Подозрительность, недоверие к окружающим и разобщенность — самые невинные из возможных проблем бессмертного социума. Этика этикой, толерантность — толерантностью, а социальной нормой могут стать изящное коварство, постоянная недоговоренность и интриги, по сравнению с которым среднестатистический гадюшник в школьной учительской — рассадник нежных фиалок.

Технологическая сингулярность — популярная концепция, согласно которой в определенный момент времени технологический прогресс станет насколько быстрым и сложным, что окажется недоступным человеческому пониманию. Технологическая сингулярность в той или иной форме появлялась в работах Вернора Винджа, Станислава Лема и других фантастов.

Много вопросов вызывает и необходимость в постоянных изменениях. Идеальный человек для бессмертного социума со сверхбыстрым технологическим прогрессом — это повернутый на саморазвитии (и вообще на развитии) человек, готовый изменяться сам и изменять мир. Буйным цветом расцветет сфера образования. Концепция «образования в течение всей жизни» (life-long education) уже сейчас является одной из самых популярных в мире — из-за стремительных изменений, происходящих в технологической сфере и соответственно на рынке труда. Если прогресс будет идти такими же темпами, как сейчас, — или, чего доброго, мы таки дойдем до технологической сингулярности, — то постоянное обновление знаний об окружающем мире станет основным условием благополучия в социуме бессмертных, условием достижения приемлемого положения. Кадавры, удовлетворенные желудочно, в мире бессмертных будут аутсайдерами, живущими в заповедниках полного довольства собой и жизнью. Желание «уйти в Холмы, закрыть границы и окуклиться» точно будет посещать как минимум часть бессмертных людей: долгой жизни ближе медленное время и медленные же изменения. Эльфийского сплина никто не отменял.

То есть сценарий для бессмертного общества складывается точно по Стругацким и, заодно, по профессору Толкину: мыслящие существа будут разделены на две неравные части, одна из которых в своем развитии навсегда обгонит другую; быстрое время обгонит медленное. Причем общими характеристиками для всех бессмертных будут бытовой гуманизм и параноидальная осторожность, смешанная с тотальной толерантностью.

Life-long education — в самом широком смысле понимание образования как индивидуальной траектории, не прерывающегося по достижении определенного (зрелого) возраста, а продолжающегося всю жизнь.