«Если», 2016 № 01

По-прежнему сонный, Кай собрал полотенца и одеяло, украденные из квартиры, ключ от которой ее владелец прятал под половиком, и поспешил.

Через пару минут он услышал рев моторов. Мимо проехали два гусеничных внедорожника, свет прожекторов заливал здания, солдаты осматривали дома через ночные бинокли. Кай поплотнее закрыл дверь.

— Откуда они знают, где тебя искать?

Мой сердечный ритм. У меня есть глушитель, но я не могу прятаться все время.

— Почему нет?

Внедорожники укатили. Интересно, доверяет ему Разведчик или нет? Да и должен ли? Сейчас я тебе доверяю. Но когда я улечу или если меня убьют, ты расскажешь другим людям о том, что узнал от меня. Если я спасусь, вероятно, тебе не поверят. Но если меня поймают, тебе поверят.

Кай сразу же подумал, что надо соврать — мол, он никому ничего не скажет. И тут же одернул себя: вранье не имеет смысла. Заговорив с тобой, я предал свой вид. Мне ужасно стыдно. Я был один, мне было очень больно. Я боялся умереть.

Предавал ли Кай свой вид, не выдавая Разведчика? Он думал, что да, предавал, хотя Разведчик и не представляет угрозы — он прячется под церковью и отрезан от своих. Отвечая на твой вопрос: мои силы почти на исходе. Вот почему я не могу глушить сигнал все время.

Кай привык к тому, что Разведчик говорит внутри его головы. Это было уже не так неприятно, как поначалу. Кай подумал, что так же привыкал к острому соусу. Попробовав острый соус к мясу впервые, он обжег язык и губы и чуть не заплакал. Потом жжение сделалось даже приятным.

Но когда он думал о том, откуда шел голос, и воображал гигантскую морскую звезду, ползающую под церковью…

Кая переполнил страх.

— Я не понимаю, почему ты просто не выберешься тайком из города, если знаешь, кто где находится.

Я большой, я буду привлекать внимание. Мне не удастся отвести глаза каждого, кто выглянет из окна.

Разумно.

— И как ты собираешься бежать?

Пока один из наших не войдет со мной в контакт, я не сбегу.

Утром Разведчик разбудил его снова. Они возвращаются. Теперь их больше. Гораздо больше.

Кай вгляделся в прямоугольник улицы, который видел с того места, где спал, в проезжающие машины, в многоквартирный дом в форме улья напротив.

— Они тебя найдут?

Вероятно. Тебе нужно бежать, чтобы они не поймали и тебя тоже. Иначе тебя могут допросить — что ты видел и слышал. Их оптика оборудована вокальными стресс-детекторами, они поймут, что ты врешь. Я не хочу, чтобы ты пострадал, оттого что был добр ко мне. Беги сейчас же через черный ход.

Скатав одеяло, Кай выбежал через заднюю дверь ангара в высокие заросли молочая, заполнявшие площадку между гаражом и следующим домом.

Предупреждающий шепот сверхлегкого вертолета становился громче; Кай выбрался на тротуар, повернул направо, стал взбираться на холм. Ты должен быть горд, сказал Разведчик. Мы были добры друг к другу, невзирая ни на что. Мне не стыдно назвать тебя моим другом.

На вершине холма появилась колонна армейских внедорожников; их «лапы» были подобраны, большие колеса вращались.

Кай провожал их взглядом и не знал, что ему думать. Он будет скучать по Разведчику, особенно ночью; в то же время он радовался тому, что освободится от ужасного груза вины — ведь он все это время предавал других людей. Впрочем, он всегда будет ощущать себя виноватым за то, что якшался с врагом. Что скажут другие, если узнают?

Кай услышал крики — кто-то отдавал приказы. Отряд солдат забежал за угол. Опустив голову, Кай вжался в стену, и солдаты пробежали мимо. Все они были молоды, но далеко не дети. Солдаты в самом расцвете сил. Таких оставалось немного.

Что, если солдат прямо спросит у него, видел ли он что-нибудь, слышал ли? Соврет ли он, чтобы защитить Разведчика? Наверное, Разведчик знал это лучше, чем сам Кай.

Может, потому Разведчик и велел ему убираться: луйтен не защищал Кая, он боялся, что Кай его выдаст. Неправда. Я пытаюсь тебя защитить.