«Если», 2017 № 01

Приток интеллектуальных ресурсов, носителей инновационных бизнес-решений привлекателен для любого мегаполиса мира. Существует ли «золотая миграция» из городов РФ в сторону Москвы?

Существует, но носит чрезвычайно слоистый характер, потому что значительная часть этого миграционного потока рассматривает Москву как перевалочный пункт на своем пути дальше «на запад» (пресловутый «западный дрейф»), Москва продолжает играть роль «пылесоса», но при этом по своему общему потенциалу (а она входит в 20 наиболее экономически мощных городов мира!) характеризуется дисбалансом между экономическими возможностями и качеством жизни. В Москве хорошо деньги зарабатывать, но тратить их лучше где-нибудь еще. Такой дисбаланс между экономическими возможностями и качеством среды и жизни — по сути, одна из ключевых проблем, поскольку в пространстве «золотой миграции» Москва конкурирует не с Тулой и Новосибирском, а с Лос-Анжелесом и Парижем, с Пекином и Шанхаем. Сбалансированность экономической мощи и социально-средовой инфраструктуры является ключевым показателем мирового лидерства. Достижение такого баланса и может стать одним из целеполагающих факторов для Москвы. Грубо говоря, какова экономика, такова и среда; нужны механизмы конвертации одного в другое. Причем в современном мире это происходит в обоих направлениях.

Москва может привлекать людей на высококвалифицированную работу в ряд экономических кластеров, но они не становятся гражданами и жителями.

Какие перспективы есть у города, сможет ли он настроить свои городские практики? Существует такое понятие, как «географическая реконкиста», когда народ, пожив на западе, возвращается обратно в новые исследовательские и инженерные центры Москвы и Петербурга…

Интенция есть. И она превратится в благоприятный сценарий, когда городская политика и ресурсы будут сосредоточены на развитии инфраструктуры, повышающей качество жизни. И когда власть станет понимать, каким должно быть это качество. Чтобы удерживать высококвалифицированные группы людей, недостаточно платить им высокие зарплаты, нужно еще много чего для того, чтобы они признали это место своим. С точки зрения индустриальной экономики это является «затратным» подходом, а в современном ключе — именно здесь и находятся основные точки инвестирования. Если не отстроить практику развития городских сред, то «реконкиста» прекратится, а мы превратимся в Сан-Паулу, здесь в России. У нас перед глазами есть достаточно кейсов неуправляемой эволюции городской среды за счет неконтролируемого прироста населения и территории.

Есть ли качественный прирост и можно ли его измерить?

Существует масса способов, с помощью которых можно оценить уровень развития качества среды. Например, Москва моноцентрична, а город с одним центром в современном мире — просто давно ушедшая эпоха. Не возникают альтернативные (или параллельные) городские центры, которые могли бы взять на себя административные, туристические, образовательные или досуговые функционалы. А только так можно формировать пространственный каркас современного города, не перегружая до полной непроходимости его исторический центр. Полицентричность — один из возможных и практически неизбежных сценариев, за счет которого можно упростить группу задач и проблем, характерных для Москвы.

Токио: легендарная Акмхабара царство субкультуры гиков, отаку и мэйдо-кэфе. Городской район, рожденный молодежной культурой конца XX века.

Другой пример. Есть явно наблюдаемый тренд эволюции строительного комплекса в сторону более высокой технологичности. Но в наших условиях это тормозится его архаической структурой. Строительному комплексу по-прежнему выгодно использовать технологии предыдущего века. Появляются новые территории Москвы, которые надо застраивать, но «бронтозавры», ориентированные на использование низкоквалифицированной рабочей силы, определенного типа технологий и государственной поддержки, прекрасно самосохраняются и получают масштабное «пищевое довольствие». Хотя Москва такие активности должна преобразовывать или выталкивать на периферию. Понятно, что речь идет не о вмешательстве государства в экономическую деятельность, но о создании системы стимулов, в том числе налоговых.