Если ангелы падут

Сидовски вернулся к своей копии факса от Королевской полиции Канады. Там приносили извинения за задержку с получением досье и фото возможного подозреваемого из канадской исправительной системы. Его звали Верджил Шук, что вполне соответствовало имени «Вердж», которое упомянул Киндхарт. У Шука были примерно такие же татуировки и в тех же местах. Но само досье и фотографии к ним еще не поступали: в стране сейчас национальный праздник, а у их конной полиции компьютерный учет пока не на высоте. Расту пришлось задействовать ФБР и Госдепартамент, а еще призывать к содействию посольство США в Оттаве.

Сидовски пытливо вглядывался в зернистые контуры похитителя Габриэлы, взвешивая и вымеряя в его изображении каждый пляшущий фотоэлектрон. Отчего-то вновь вспыхнула изжога, вместе с которой в животе разливались страх и гнев. Стал ли он хоть на шаг ближе к тому, на кого охотился; к тому, что рубцами покрывало душу? Снова щелкнула и зажужжала видеокассета.

Между тем похититель Габриэлы был всего лишь человек. Из плоти и крови. Подверженный ошибкам, слабостям. Призрачный образ подозреваемого на видео был уже солидным прорывом, хотя и достался немалой ценой. Сидовски проводил взглядом родителей Габриэлы Нанн, которых вместе с девочками-подростками уводили на составление фоторобота, в помощь Бет.

— Работы у нас уйма, а времени в обрез, — обратился Лео Гонсалес к детективам, сидящим вокруг стола.

Сигналы тревоги разошлись по всему штату, начиная с поисков на игровой площадке и тщательных проверок кварталов, где жили Нанны, Беккеры и семья Доннер. Задачей было найти общую нить; что-нибудь, что могло увязать эти семьи между собой. Помимо этого, ожидалась информация на Верджила Шука, как только там получат его досье. До этих пор о нем не было известно вообще ничего. Пока. Он мог значиться и в бегах. Но его, так или иначе, разыщут. ФБР проанализирует его преступления и сопоставит их с делами в Сан-Франциско.

Они вычислят его друзей, возьмут в оборот родных и близких, вывернут наизнанку Киндхарта. Запись телефонных звонков, мониторинг почты, наблюдение за домом Наннов, опрос соседей по Сансету — перечень действий известен. Будет проведена пресс-конференция, опубликованы те размытые кадры, детали похищения; последует публичное обращение за помощью.

— Вам всем известно, что поставлено на карту. Делайте все, что от вас требуется, — напутствовал Гонсалес группу.

36

«Почему? Почему? Почему? Почему? Почему? Почему?» — опустошенно спрашивала себя Нэнси Нанн.

Где Габриэла? Что он с ней сейчас делает?

«Боже. Боже, прошу тебя, не оставь ее».

«Это все моя вина. Моя, моя, моя. Почему я не углядела за ней? Что он собирается с ней сделать? О Боже, увидимся ли мы снова? Парк “Золотые ворота”. Там в прошлом году нашли ту девочку. Уже неживую. Боже». Обвиняющие глаза карусельных лошадок.

«Я в порядке, мама, я просто жду под дверью».

«Белый мужчина, под пятьдесят или за пятьдесят. С густой бородой. Светлые волосы, среднее телосложение, вес 75–80, рост 180–185», — помечала Бет Фергюсон, работая над носом, ушами и ртом, которые могли бы соответствовать внешности того человека. Одежда на нем была с длинными рукавами, поэтому татуировок девочки не видели. Они все повторяли и повторяли детали. Нэнси и Пол сидели рядом, изучая рисунок и пытаясь вспомнить, встречался ли им когда-либо человек, похитивший их Габриэлу.

Нэнси втихомолку молилась:

«Боже, прошу тебя, помоги мне. Не допусти, чтобы ей причинили вред. Она всего лишь маленькая невинная девочка. Мы будем ее искать. Моего ребенка похитили. Почему мир не замер на месте? Почему ее никто не удержал? Я должна ее найти».

Нэнси бросилась в холл, где ее остановил заслон из детективов, выходивших из конференц-зала; на бегу она врезалась в одного из них. Он был спокоен и сострадателен.

Она ощутила, как его большие сильные руки мягко удерживают ее за плечи. Учуяла запах «Олд Спайс». «Олд Спайс» брызгался отец Нэнси. В коридоре воцарилась тишина, нарушаемая лишь всхлипываниями Нэнси. Приходя в себя, она посмотрела на детектива снизу вверх.

— Приведите ее ко мне, домой. Пожалуйста, верните мне ее.

Голубые глаза Сидовски светились пониманием. Он знал, как она страдает… Он будет носить это ее чувство с собой, как воин-крестоносец носит амулет. То был его торжественный обет. Она прочла это по его лицу, лицу хорошего человека. В нем было воплощение ее надежды. Ее единственного чаяния.

— Обещаю вам, миссис Нанн. Мы сделаем все возможное, чтобы найти Габриэлу.

По лицу Нэнси катились слезы. В эту секунду к ней подошел муж и бережно обнял.

— Если он попросит денег, мы заплатим, — сказал Пол Нанн. — Все, что он попросит. Надо будет — дом продадим.

Сидовски отреагировал кивком.

Двое других детективов увели Наннов для продолжения опроса, после чего пострадавших надо было доставить домой.

Тарджен с Сидовски молчали и в лифте, и по дороге к машине.