Если ангелы падут

Любые слова не стоили выеденного яйца. Они были наедине со своими мыслями и делом. Тарджен завела машину и уже включала заднюю передачу, когда к ним подбежал запыхавшийся Микелсон.

— Патруль только что засек грузовик. Там может быть тот, кого мы ищем.

— Что?

— Бородач за рулем потрепанного пикапа с девочкой лет шести-семи, в платье. В кабине у них собака. Возле Пресидио, к северу в районе моста. Его засекла патрульная «стрекозка», округ Марин поднят на ноги. Он нас еще не заметил!

— Жми, Линда!

Сидовски включил рацию.

«Шевроле» взревел, оставляя за собой черный росчерк паленой резины, и понесся под мигание огней и истошный вой сирены.

37

Небоскребы Сан-Франциско и покатые белые гребни бухты медленно плыли под калифорнийским патрульным вертолетом, приближающимся к южной оконечности моста «Золотые ворота», возле Пресидио.

Вертолет помогал городской полиции в расследовании похищения и совершал облет над парком, Сансетом и районами Ричмонда. Он вернулся на базу в Окленде для дозаправки, когда в кабине, треща статикой, ожила рация. Свободная от дежурства патрульная машина заметила пикап, подпадающий под описание похищения Габриэлы, — к северу на 101-й, возле Дворца изящных искусств. Спустя сорок пять секунд после вызова вертолет был уже в воздухе.

Под подозрением оказался «Форд» с белым бородатым водителем. Вместе с ним ехала девочка лет пяти-семи (голова сзади едва различима). Еще в кабине сидела мелкая собачка. С воздуха поток транспорта на 101-й казался игрушечным.

Приблизиться к грузовику незамеченной полицейская машина не могла.

Зато патрульный вертолет, зависающий примерно в четверти мили к югу, был почти невидим. Наблюдатель поймал пикап в мощный бинокль. Грузовик уже въехал на мост.

Перекликаясь, потрескивали полицейские рации; в район задержания выдвинулись машины сразу из нескольких районов. Останавливать пикап на мосту было нельзя: рискованно. Для задержания был намечен хорошо обозреваемый спуск с северной стороны. Подозреваемый считался опасным и, возможно, вооруженным.

Брать его готовилось спецподразделение полиции Сан-Франциско.

Тарджен и Сидовски, лавируя сквозь движение, мониторили захват по рации.

— Все, мы его взяли, — фыркнул в рацию патрульный. — Никаких проблем. Оружия при нем нет.

Тарджен с Сидовски прибыли через несколько минут после ареста.

Даже со включенной сиреной кое-как удавалось растолкать с пути нерасторопных зевак. На месте происшествия находилось с полдюжины офицеров. Пикап был блокирован четырьмя полицейскими авто с открытыми дверями. Вокруг пульсация габаритных огней и мигалок; радиосвязь соперничала с реющим вверху вертолетом.

На заднем сиденье одной из машин с задержанным разговаривал полицейский. Перед другой еще один общался с маленькой девочкой, а на заднем сиденье в клетке тяжело дышала белая собачонка. Проезжающие мимо автомобилисты притормаживали, чтобы поглазеть. Несколько туристов с озабоченными и озадаченными лицами наблюдали, как полицейские обыскивают кабину пикапа. Прикрепляя к пиджаку именной жетон, Сидовски тягостно застонал. Здесь уже сновали телевизионщики и фотографы. Репортеры расспрашивали людей, делали заметки.

— Ну и прыть же у этих парней, — покачала головой Тарджен.

«Шевроле» с визгом затормозил рядом с пикапом. Сидовски открыл дверь еще до того, как остановилась машина. Патрульный офицер посмотрел на его жетон.

— Полиция Сан-Франциско? — крикнул он сквозь стрекот вертолета.

— Она, — ответил Сидовски, подмечая нашивки и именную табличку: «Сержант Марвин Миллер». — Это инспектор Тарджен, — представил свою спутницу Сидовски. — Ничего, если мы побеседуем с этими людьми?

Тарджен пошла к машине, где сидел задержанный. Сидовски пошагал к машине с девочкой, открыл там пассажирскую дверцу и присел возле нее на корточки. Ребенок сидел с круглыми от ужаса глазами.

— Извините, сэр.

— Привет, — не сводя с девочки глаз, сказал Сидовски. — Я инспектор Уолт Сидовски. Тоже полицейский.

Девочка испуганно кивнула.

— Ты, наверно, перепугалась, милая? Держу пари, что да.

Она кивнула. Ее каштановые волосы были собраны в опрятный хвостик, перехваченный розовым бантом.

Лицо девочки омрачилось.

— Папа ехал слишком быстро? Он говорит, если ездишь слишком быстро, то полиция тебя останавливает.

— Да, это так, — серьезно кивнул Сидовски. — Ездить с первышением скорости нельзя. Ты умница, что такие вещи знаешь. А можешь сказать, как тебя звать и сколько тебе лет?

— Дженнифер Корлисс. Мне семь лет, а живу я в Браулингтон-Гарденс, дом семьдесят ноль семь. А где мой папа?

Тявкнула собачонка. Щенок ретривера.

— Это твоя собака, Дженнифер? — спросил Сидовски, суя руку в пиджак за снимками Габриэлы Нанн.

— Это мой Сонни. Он живет со мной, моей мамой и папой, а еще младшим братиком Этаном. А папа где? Нам ехать надо. Нас там мама с Этаном ждут, дома.

Сидовски посмотрел на снимок Габриэлы со дня рождения. Показал его Миллеру. Тот не подтвердил никакого сходства. Даже близко.