Если б не было тебя

Ее смех. Как же давно я с ним попрощался. Не думал, что получу второй шанс. И снова не смогу ничего изменить. Эта беда неотвратима. Записана где – то в небесной канцелярии. Говорят, что хорошие люди нужны там, на небесах. И отец не сможет ничего сделать. Даже после того, как я сказал, что его дочь покупает байк и будет рисковать своей умнющей головой. Он не смог противостоять року, оказался не таким уж всесильным. Только теперь будет хуже. Ему некого будет винить. Просто есть события, променить которые мы не в силах. Из ненормальных, розововолосых рокерш наверное получаются самые лучшие ангелы, мчащиеся беспечно над судьбами людей, которым нужна их помощь. Но почему? Почему для того я должен терять?

- Перезвоню,- выдыхает Лилька и отключается.

Она сказала это и тогда. В тот день, когда вознеслась к своим небесным коллегам. Только тогдашнее ее «перезвоню» было горьким и злым, как перец халапеньо. Именно в тот самый миг я начал понимать, что все чем я живу и для чего. ломая пальцы карабкаюсь на призрачный Олимп – обычная фикция, выстрел холостым в воздух. Смутное, почти неосязаемое понимание только начало зарождаться в моей душе.

Лерка. Именно в тот чертов день она начала исчезать. Нет, ее тело жило рядом со мной, но вот душа. Она испарялась, как сладкий эфир из нашего дома.

- Ты настоящий козлина,- сказала мне тогда Лилька, впервые в жизни встав на сторону посторонней ей женщины.- Никогда не думала, что именно ты станешь бездушной скотиной, Жека.

А я и был этой тварью, и мысленно согласился с правотой ее злых слов. Я просто сбежал, потеряв где — то по дороге мужика в себе. Унес ноги от черного горя, поселившегося в свежеотремонтированной, новой квартире. Стыдно мне было? Нет. Это был не стыд. Это было лютое, разрывающее мой мир, злое бессилие.

Именно в тот день мы потеряли то, что еще даже не видели, не брали на руки и не прижимали к груди. Ее должны были звать Женькой. Маленькую девочку с глазами цвета весеннего неба.

Я не хотел этого ребенка. Не хотел целый месяц, пока свыкался с мыслью о скором отцовстве. Пока Лерка не затащила меня на УЗИ. И эта маленькая непонятная загогулина на экране компьютера, странным образом, в один миг, перевернула мой мир. Странно, правда? Я и не думал, что моё сердце может вдруг остановиться от вида внутренностей моей жены, а потом начать рвано стучать в ребра, мешая дышать, и рассуждать.

- Ты ее видел? – спросила Лерка испуганно. А я стоял, как истукан, и не знал, что обычно отвечают одуревшие от счастья мужики. Просто кивнул.

- Она прекрасна, правда?

Правда. Она была прекрасна. Была. А потом я сбежал. От горя, от безысходности, от умирающей от ужаса Лерки. Но вот странность, от себя сбежать я так и не смог.

Лера (выдержки из дневника)

22.09.2015

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Что – то не так. Изменилось. Мне страшно до одури. Живот тянет, и на белье я заметила кровь. Говорить Женьке о своих страхах  боюсь. Он вдруг превратился в одуревшего будущего отца, и совершенно променился. Стал ласковым и нежным, как котенок. Эта маленькая девочка внутри меня смогла совершить настоящее чудо. Ее первые легкие движения, когда малышка стукнулась в наш мир маленькой своей душой, разрушили непробиваемую стену, в которую я безуспешно колотилась до этого почти два года.

- Лер, все в порядке? – смотрит на меня внимательно муж. Нет, не в порядке. Я, вот уже два дня не чувствую легких прикосновений изнутри. Не понимаю, на каком свете нахожусь. Мне безумно страшно терять счастье.

Оно тает, как сладкая вата на обжигающем солнце. Живот скручивает первая боль. Но она ничто, в сравненни с рваными ранами, которыми покрывается сердце.

Я все время пыталась понять, за чьи грехи мне приходится отвечать. Пыталась – пыталась, а потом пришла к выводу – грязная я. Все заповеди нарушила, описанные в бестселлере времен и народов. Я позволяла себе жить долгие годы лелея свои грехи, которые просто поставили на моей душе выжженное каленым железом, нерубцующееся клеймо. Страх, отчаяние, блуд, убийство. Я не могла почитать отца и мать своих, и сотворила себе кумира.

А теперь я просто расплачиваюсь по долгам своим первенцем, моей малышкой.

Я убила своего отца. На его же деньги наняла человека, который не боялся монстров, потому что сам уже давно перешагнул ту невидимую черту, разделяющую мир демонов в человеческом обличии и простых людей. И сейчас, после моего признания, хочу сказать – я сожалею лишь о том, что была слишком мала и испуганна, чтобы сделать это раньше.

Долгие годы, я заставляла себя забыть, не вспоминать, не думать. Твердила, как мантру, перед сном, лишь бы мысли о моем прошлом не лезли в бессонницу ночи. А теперь пришло время собирать камни. Отдавать то, чего я желала больше собственной жизни уродливому монстру, с черной дырой вместо души, даже из безвременья, дотянувшемуся своими мерзкими щупальцами до моего дитя. Он забрал моего первенца, как в дурацкой сказке, отравил своим ледяным прикосновением, уничтожил меня.