Если бы мне пришлось поверить в то, что все сейчас видимое нами — это лучшее, что Бог дал этому миру, я бы не был христианином. Если бы не искупительный подвиг Христа, я не поверил бы в Божью благость — и был бы неправ, потому что Бог не перестал бы быть благим, даже если бы не взошел ради нас на Голгофу. Однако каким бы убедительным ни был довод о том, что грешники заслуживают суда, я не могу обойти такие препятствия в рассуждении, как страдания детей и массовые убийства, как Холокост и поля смерти.
То, что вечный Божий Сын Иисус Христос пошел на крестную смерть и на Голгофе принял на Себя все муки человечества, изменило мой взгляд на страдания и зло, а также на то, как они соотносятся с сущностью Бога.
Для меня жертва Иисуса меняет все.
РАСПЯТИЕ НА КРЕСТЕ — ЭТО ПРОЯВЛЕНИЕ БОЖЬЕГО СОСТРАДАНИЯ
Кто в истории человечества заплатил самую высокую цену за страдания и зло? Спросите сотню людей, и только несколько из них дадут правильный ответ: это Бог.
Иисус столкнулся с такими же испытаниями, как и мы. Бог понимает наши самые тяжелые потери и наше горе, даже наши искушения: «…как Сам Он претерпел, быв искушен, то может и искушаемым помочь» (Евр. 2:18).
Он на Собственном опыте знает, что такое соблазны, страдания и боль. Бог призывает нас твердо держаться своей веры, потому что «мы имеем не такого первосвященника, который не может сострадать нам в немощах наших, но Который, подобно нам, искушен во всем, кроме греха» (Евр. 4:15).
Бог может нам сказать: «Я хорошо понимаю, что значит быть на твоем месте. Но ты не знаешь, что значит быть на Моем. Если бы ты пережил события в Гефсиманском саду, восхождение на Голгофу и те ужасы, которые Мне пришлось пережить на кресте, ты бы ни минуты не сомневался ни в Моем понимании, ни в Моей любви».
Отдать своего ребенка на растерзание палачам, чтобы спасти других людей, — это намного более значительная жертва, чем просто потерять дитя, когда спасти его не в ваших силах.
В книге «Крест Христа» Джон Стотт рассказывает историю о том, как миллиард людей собрались на огромной равнине пред Божьим престолом. Большинство людей попятились от Бога, но некоторые столпились вокруг Него, говоря со злостью: «Может ли нас судить Бог?» «Что Он может знать о страдании? — выкрикнула одна женщина, закатав рукав и показывая татуировку с номером, которую ей сделали в нацистском лагере смерти. — Мы выдержали ужасы… побои… пытки… Мы приняли смерть!»
Другие страдальцы тоже жаловались на те беды, которые допустил в их жизни Бог. «Что Он знает о ненависти и терзаниях, Он же живет в покое и мире на небесах?» — говорили они.
Люди, пострадавшие при бомбардировке Хиросимы, рожденные с уродствами, убитые… Каждая группа послала к Богу своего представителя. Все вместе они заключили, что прежде чем Бог начнет их судить, Он должен какое‑то время пожить земной жизнью и претерпеть те же страдания, что пришлось претерпеть им.
Затем они вынесли Ему приговор.
Пусть Он будет рожден евреем, причем с сомнением в Своей законнорожденности. Пусть Его предадут Его друзья. Пусть Ему будут предъявлены ложные обвинения, Его дело будет рассматривать предвзятый и трусливый судья и он же Его осудит. Он будет подвергнут пыткам. Он будет совершенно одинок. А потом, всеми покинутый и истекающий кровью, Он умрет.
После оглашения этого приговора воцарилась тишина. Люди стояли неподвижно, и их лица омрачала тень.
Ибо они внезапно осознали, что этот приговор уже приведен в исполнение.
КРЕСТ ИИСУСА ХРИСТА — ЛУЧШИЙ ОТВЕТ НА НАШИ ВОПРОСЫ
Скорбящий отец спросил своего друга:
— Где был Бог, когда умирал мой сын?
Друг ему ответил:
— Он был там же, где Он был, когда умирал Его Сын.
Несмотря на внушительность этого высказывания, оно не совсем верно. Бог отвернулся от Своего Сына в момент Его казни. Почему? Чтобы Ему не пришлось отвернуться от человека, у которого умирает ребенок. Этот убитый горем отец может вместе с сыном наслаждаться вечностью в мире, где нет страданий и зла, потому что за них умер Божий Сын.