Если бы мы знали

Люк вскинул брови.

– Будет весело.

– Незабываемо, полагаю.

Я прижалась к нему и поцеловала еще более страстно. Казалось, мы знакомы не один месяц, хотя на самом деле тогда мы совсем друг друга не знали. Я отстранилась и посмотрела на него из-под ресниц.

– Слушай, чтобы ты знал… Я никогда раньше так не поступала. У меня был всего один парень. Мы встречались примерно полгода. Я ни с кем, кроме него, не спала – до сегодняшнего дня. – У меня с губ слетел нервный смешок. Я сама не знала, зачем ему это рассказываю. Его это никак не касалось. Да и какая разница? Ничего из этого не оправдывает секс на первом свидании. – Я импульсивная, да, но обычно не настолько. Просто… Ты мне очень понравился.

Люк поцеловал меня снова.

– Ты не должна объясняться. Ты мне тоже очень нравишься.

Мы долго целовались под фонарем на крыльце. Я начала опасаться, что совсем потеряю голову и предложу ему прокрасться в мою комнату на ночь и спрятаться в шкафу. У мамы все равно все мысли были заняты новым парнем и работой, так что она ничего бы не заподозрила.

Но у Люка внезапно зажужжал телефон. Он взглянул на экран и сказал:

– Это мама. Я сильно задержался. – Он поцеловал меня в лоб. – Она не уснет, пока я не вернусь домой, так что лучше мне поспешить.

Я растаяла. Ну разве можно быть таким очаровательным?

– Знаешь, у меня тут появилась одна идея, – добавил Люк. – Тебе хочется слащавой летней романтики, как в фильмах из восьмидесятых?

Я рассмеялась.

– Да, хочется.

– Отлично. – Он поцеловал меня в щеку. – Я заеду за тобой завтра. Поступим как можно менее оригинально: поедем на пляж.

Ханна

Не помню, когда я в последний раз была в церкви настолько поздно ночью. Там царила совершенно иная атмосфера – тишины и умиротворения. Я вцепилась пальцами в спинку заднего ряда и стиснула ее так, что у меня побелели костяшки пальцев. Мне все еще нравилось здесь, но мои чувства неуловимо изменились. Церковь не вызывала ни прозрения, ни волнения, ни вдохновения. Она больше меня не восхищала, от чего мне становилось грустно. Я бы предпочла, чтобы церковь оставалась для меня особенной.

Мы двинулись к сцене и уже прошли полпути, когда дверь в коридор отворилась, и на сцену вышел Аарон: он нес оборудование для записи.

Он сложил груду техники на скамью и спустился на нижнюю ступеньку. Они с Люком пожали друг другу руки, и Аарон махнул на скамью.

– Я кучу всего захватил. Направленные и нагрудные микрофоны… – Он обвел рукой футляры. – Но править балом тебе, так что выбирай, с чем тебе будет удобнее.

– Мне от всего этого не по себе становится. – Люк нервно хмыкнул. – Лучше начать, пока я не передумал. По ходу дела разберемся.

Аарон достал нагрудный микрофон и прикрепил к футболке Люка, а провод обернул вокруг его талии и зацепил за карман джинсов.

– Начнем с этого. Как тебе?

– Хорошо, – ответил Люк. – Спасибо.

Аарон начал разбирать штатив.

– Где хочешь сесть? – спросила я Люка.

Он медленно обвел взглядом церковный зал, разглядывая все, от узких витражных окон, равномерно распределенных вдоль стен, до громадного металлического креста над крестильной купелью. Потом он подошел к краю сцены, сел на верхнюю ступеньку, поставил локти на колени и опустил голову на ладони.

– Ты не обязан это делать, если не хочешь, – напомнила ему я.

Меня все мучил вопрос: не совершила ли я ошибку, приведя его сюда, да еще позвав Аарона, то есть раздув из желания парня целое событие?

– Честно говоря… – Люк снова окинул взглядом зал. – Мне здесь нравится.

– На ступеньке? – уточнила я, и он кивнул.

Я повернулась к Аарону и махнула на видеокамеру, показывая, где ее установить.

– Прекрасно, – сказал тот. – Я сейчас вернусь. Надо включить освещение на сцене.

– Не надо, – последовало решительное возражение. – Мне больше нравится так. – Когда Аарон объяснил, что без света будет плохо видно, Люк добавил: – В этом и суть.

Аарон молча поставил штатив чуть в стороне, чтобы снимать Люка в профиль, и подозвал меня. Он отошел, чтобы мне было видно экран.

Интересно, ревновал ли он меня к Люку? Я втайне надеялась, что да.

Лицо Люка покрывала тень. Я могла различить его черты, но человек незнакомый вряд ли бы его узнал. Идеально. Все так, как он хотел. Я приподнялась на цыпочки и посмотрела на него поверх камеры.

– Хочешь взглянуть, как это выглядит?

– Не-а, – отозвался он. – Я тебе доверяю.

Аарон сказал, что надо проверить микрофон, и когда Люк произнес: «Раз, два, три», я заметила, что его голос дрожит.

– Хорошо, – проговорил Аарон, нажимая на кнопку. – Запись идет, но ты не спеши. Я отредактирую видео, так что о звуке не переживай. И паузы мы вырежем, и все лишнее, что тебе не понравится. Рассказывай в своем темпе.

Наступила такая гробовая тишина, что я могла расслышать собственное дыхание.

Люк посмотрел прямо в объектив.

– Привет! Меня зовут Люк.

Я отодвинулась, чтобы смотреть на настоящего Люка, а не на крошечное изображение на экране.

– Честно говоря, я не уверен, зачем я это делаю. – Он поерзал на ступеньке и посмотрел на меня. – Чувствую себя дураком, Ханна.

– Ты слишком много думаешь. Представь, что ты один. Только ты и камера.