Если бы мы знали

За первой слезой последовали и вторая, и третья, но я не стала их вытирать. Я посмотрела на Люка и произнесла последнюю фразу, обращаясь только к нему:

– Есть ли люди, которые живут и замечают жизнь, каждую ее минуту?

Ханна

В церковном зале, как и ожидалось, царил организованный хаос. Папа стоял на сцене и спокойно раздавал задания, и каждый занимался своим делом: кто-то раскладывал по сиденьям программки, кто-то накрывал скатертью стол для пожертвований, кто-то доставал напитки. За сценой проверяли работу освещения и проек-тора.

Алисса, Логан и Джек стояли на сцене и помогали друг другу прикрепить нагрудные микрофоны.

– Ну как? – спросила Алисса, поднимая взгляд на будку звукозаписи. Должно быть, Аарон ответил прямо ей в ухо, потому что она широко ему улыбнулась и показала большой палец. Потом она увидела меня, сбежала вниз по ступенькам и бросилась мне на шею. – Я так рада, что ты вернулась! Пойдем, надо немножко порепетировать.

– Подожди, мне надо кое-что сказать папе. – Я взяла Алиссу за руку и повела за собой в качестве защитника и группы поддержки. Папа увидел, что я к нему иду, и пошел мне навстречу.

– Люк сегодня не приедет, – сказала я.

Не знаю, как папа отреагировал бы, если бы мы разговаривали наедине, но сейчас, когда кругом было много людей, которые прислушивались к каждому его слову, он воспринял эту новость совершенно спокойно.

– Что ж, ничего страшного. Конечно, придется чем-то заполнить лишние пять минут, но мы что-нибудь придумаем, – бодро сообщил он и окинул взглядом зал. Тем временем подоспели Логан и Джек. Видимо, когда папа увидел нас четверых вместе, ему в голову пришла удачная идея, потому что он щелкнул пальцами и сказал: – Пусть «Рассвет Воскресения» исполнит две композиции. Вы откроете вечер, вы его и завершите.

Я не представляла, как переживу одну песню, что уж говорить о двух? Мне вовсе не хотелось быть здесь. Мне хотелось сидеть в первом ряду в театре старшей школы «Футхил» на спектакле «Наш городок» и болеть за Эмори. Больше я нигде не желала находиться, тем более – в папиной церкви. Мне претила мысль о том, что придется задержаться здесь дольше, чем я планировала. Если бы не ответственность перед хором, я бы ни за что не пришла.

– Как насчет «Я бросаю тебе вызов»? Одна из моих любимых. Там просто замечательная последняя строчка: «Будь здесь и сейчас». Самое то для завершения вечера.

– Идеально, – сказал Джек.

– Давайте без фоновой музыки, – добавил Логан. – Оставим только вокал, как на «Северных огнях».

– Хорошо, – бросила я, отходя.

Сейчас меня не волновало, что мы будем исполнять. Меня не волновали ни Бостонский университет, ни то, сколько человек придет на День открытых дверей. Я думала только о том, как бы поскорее вернуться к себе в комнату и встать у окна, дожидаясь возвращения Эмори.

* * *

К семи часам все места были заняты, и даже у стены стояли люди. Я думала, что многие уйдут после того, как папа объявит о том, что Люк не сможет присутствовать лично, но все остались.

На сцену вышел «Рассвет Воскресения» и исполнил песню «Ярче солнца», как и планировалось. Я особенно старательно ловила взгляды зрителей, не только потому, что мне вроде как полагалось это делать, но и потому, что не хотела смотреть на Аарона. После выступления мы сели рядом со сценой и стали наблюдать за представлением.

Папа рассказал про школу, про танцевальный и драматический кружок, упомянул про музыкальную программу, представил музыкальную группу. Постепенно мы приближались к концу вечера, и все шло как по маслу. Папа разговаривал с чувством, завораживал и смешил аудиторию. Как и всегда, он вызывал отклик у подростков.

Потом он объявил «Рассвет Воскресения», и мы четверо вернулись на сцену.

Помню, как-то раз папа сказал, что наши песни не менее важны, чем его проповеди, и выбирать их полагается так же внимательно. «Думайте о людях, для которых поете, – говорил он. – Вы знаете лирику вдоль и поперек, но для многих слушателей она звучит впервые, и они цепляются за каждое слово. Подумайте, что особенно важно до них донести?»

Мы улыбнулись аудитории и пересеклись взглядами с некоторыми зрителями, чтобы установить контакт еще до начала. Аарон стоял у подножия сцены с разведенными руками, готовый нас направлять.

Алисса прошептала:

– Четыре, три, два, один…

Логан выдал первую строчку:

– Мы – миллион одиноких людей, все в небе на этой игле, боимся сорваться…

Следующей пела Алисса, а за ней я. А потом мы все четверо вместе исполнили строфу хора:

Я бросаю тебе вызов – люби,
Я бросаю тебе вызов – плачь,
Не сдерживай чувств
И будь здесь и сейчас.

Папа выбрал именно эту песню, чтобы вызвать у приходящих в церковь теплые чувства, подарить им чувство общности, которое и делало нашу школу такой особенной. Вот только я начала совсем по-другому воспринимать лирику.