Читаем Если бы Ницше был нарвалом. Что интеллект животных говорит о человеческой глупости (ЛП) полностью

Вот что мы знаем: Большинство животных имеют минимальное представление о смерти. Они знают, что смерть означает, что ранее живое существо перешло в состояние постоянной нефункциональности. Мы знаем, что естественный отбор может наделить животных способностью к планированию через инстинктивное поведение, которое не опирается ни на явную концепцию времени, ни на какую-либо форму ментального путешествия во времени или эпизодического предвидения. Мы знаем, что большинство видов животных, таких как такотци, могут прекрасно готовиться к своему будущему, не нуждаясь в эпизодическом предвидении. И несмотря на свидетельства эпизодического предвидения у некоторых видов (например, шимпанзе, западные скребковые сойки), нет никаких научных доказательств того, что нечеловеческие животные могут обдумывать или планировать неограниченное количество будущих ситуаций, включая собственную смерть. Это резко контрастирует с людьми. Похоже, что мудрость смерти - это удел нашего вида и, скорее всего, только нашего вида. Возникает вопрос: Хорошо это или плохо? С точки зрения естественного отбора (и нашего собственного здравомыслия), мудрость смерти - это благо или проклятие?

Проклятие Кассандры

Эволюционная танатология была впервые представлена в 2018 году как новая академическая дисциплина, изучающая эволюцию понимания животными (включая человека) смерти и их поведенческих реакций на нее. Современные люди, как вы хорошо знаете, относятся к нашим мертвым не так, как другие виды животных. У нас есть тщательно разработанные культурные правила и ритуалы. Древние египтяне Старого царства (2686-2125 гг. до н. э.) знамениты тем, что мумифицировали тела элитных членов общества, помещали их органы (желудок, кишечник, печень и легкие) в канопические банки и сохраняли тело в льняных бинтах. Сердце оставляли нетронутым, а мозг удаляли и выбрасывали. В современной Южной Корее тела кремируют, а прах спрессовывают в блестящие бусины, которые можно носить как украшения. В некоторых похоронных бюро в Северной Америке посетителям предоставляется возможность приехать на машине, что позволяет покойным оставаться в своих автомобилях, пока они катят гроб своего любимого человека.

Эволюционная танатология призвана понять не только то, как эти человеческие погребальные практики развивались в культурном плане, но и то, как с течением времени развивалось наше психологическое понимание и реакция на смерть. Поскольку исследовать психологию видов, которые вымерли миллионы лет назад, довольно сложно, гораздо проще начать с нашего ближайшего живого родственника - шимпанзе. В серии статей, открывающих область эволюционной танатологии, психолог Джеймс Андерсон рассмотрел, что мы знаем (и чего не знаем) о понимании шимпанзе смерти, написав:

Понимают ли шимпанзе, что все существа умрут (универсальность), менее ясно, но разумно предположить, что они знают, что другие существа могут умереть. Это знание, вероятно, включает представление об их собственной уязвимости, если не о неизбежности их собственной смерти.

Понимание неизбежности своей смерти - ключевое различие между психологией человека и животных, когда речь идет о смерти. Люди знают, что наша смерть неизбежна. Шимпанзе, возможно, понимают это, но, судя по упомянутым научным данным, скорее всего, нет. Это означает, что где-то в процессе эволюции Homo sapiens от общего предка, которого мы разделяем с шимпанзе, мы разошлись с нашими ближайшими родственниками-обезьянами в способности предвидеть свою смерть. Что-то произошло в мозгу наших предков, что превратило наше минимальное представление о смерти в полноценную мудрость смерти.

Представьте себе тот самый момент, когда в геноме гоминид возникла генетическая мутация, в результате которой ребенок впервые родился с когнитивными способностями, позволяющими ему понять, что его смерть неизбежна. Это не просто гипотетический сценарий, а реальное событие, произошедшее где-то за последние семь миллионов лет. Конечно, маловероятно, что в результате одной мутации ген мудрости смерти появился бы из ничего. Это был бы процесс естественного отбора, который происходил на протяжении тысячелетий, создавая коллекцию развивающихся когнитивных навыков - таких, которые необходимы для мысленного путешествия во времени или эпизодического предвидения. Но в истории нашего вида , несомненно, был момент, когда детеныш гоминида родился с полной способностью к осознанию смертности у родителей, которые не обладали этой способностью в той же степени. Момент, когда мудрость смерти расцвела в сознании ребенка впервые за всю историю жизни на этой планете.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих угроз цивилизации
100 великих угроз цивилизации

Человечество вступило в третье тысячелетие. Что приготовил нам XXI век? С момента возникновения человечество волнуют проблемы безопасности. В процессе развития цивилизации люди смогли ответить на многие опасности природной стихии и общественного развития изменением образа жизни и новыми технологиями. Но сегодня, в начале нового тысячелетия, на очередном высоком витке спирали развития нельзя утверждать, что полностью исчезли старые традиционные виды вызовов и угроз. Более того, возникли новые опасности, которые многократно усилили риски возникновения аварий, катастроф и стихийных бедствий настолько, что проблемы обеспечения безопасности стали на ближайшее будущее приоритетными.О ста наиболее значительных вызовах и угрозах нашей цивилизации рассказывает очередная книга серии.

Анатолий Сергеевич Бернацкий

Публицистика
1991: измена Родине. Кремль против СССР
1991: измена Родине. Кремль против СССР

«Кто не сожалеет о распаде Советского Союза, у того нет сердца» – слова президента Путина не относятся к героям этой книги, у которых душа болела за Родину и которым за Державу до сих пор обидно. Председатели Совмина и Верховного Совета СССР, министр обороны и высшие генералы КГБ, работники ЦК КПСС, академики, народные артисты – в этом издании собраны свидетельские показания элиты Советского Союза и главных участников «Великой Геополитической Катастрофы» 1991 года, которые предельно откровенно, исповедуясь не перед журналистским диктофоном, а перед собственной совестью, отвечают на главные вопросы нашей истории: Какую роль в развале СССР сыграл КГБ и почему чекисты фактически самоустранились от охраны госбезопасности? Был ли «августовский путч» ГКЧП отчаянной попыткой политиков-государственников спасти Державу – или продуманной провокацией с целью окончательной дискредитации Советской власти? «Надорвался» ли СССР под бременем военных расходов и кто вбил последний гвоздь в гроб социалистической экономики? Наконец, считать ли Горбачева предателем – или просто бездарным, слабым человеком, пустившим под откос великую страну из-за отсутствия политической воли? И прав ли был покойный Виктор Илюхин (интервью которого также включено в эту книгу), возбудивший против Горбачева уголовное дело за измену Родине?

Лев Сирин

Публицистика / История / Образование и наука / Документальное / Романы про измену
100 знаменитых катастроф
100 знаменитых катастроф

Хорошо читать о наводнениях и лавинах, землетрясениях, извержениях вулканов, смерчах и цунами, сидя дома в удобном кресле, на территории, где земля никогда не дрожала и не уходила из-под ног, вдали от рушащихся гор и опасных рек. При этом скупые цифры статистики – «число жертв природных катастроф составляет за последние 100 лет 16 тысяч ежегодно», – остаются просто абстрактными цифрами. Ждать, пока наступят чрезвычайные ситуации, чтобы потом в борьбе с ними убедиться лишь в одном – слишком поздно, – вот стиль современной жизни. Пример тому – цунами 2004 года, превратившее райское побережье юго-восточной Азии в «морг под открытым небом». Помимо того, что природа приготовила человечеству немало смертельных ловушек, человек и сам, двигая прогресс, роет себе яму. Не удовлетворяясь природными ядами, ученые синтезировали еще 7 миллионов искусственных. Мегаполисы, выделяющие в атмосферу загрязняющие вещества, взрывы, аварии, кораблекрушения, пожары, катастрофы в воздухе, многочисленные болезни – плата за человеческую недальновидность.Достоверные рассказы о 100 самых известных в мире катастрофах, которые вы найдете в этой книге, не только потрясают своей трагичностью, но и заставляют задуматься над тем, как уберечься от слепой стихии и избежать непредсказуемых последствий технической революции, чтобы слова французского ученого Ламарка, написанные им два столетия назад: «Назначение человека как бы заключается в том, чтобы уничтожить свой род, предварительно сделав земной шар непригодным для обитания», – остались лишь словами.

Александр Павлович Ильченко , Валентина Марковна Скляренко , Геннадий Владиславович Щербак , Оксана Юрьевна Очкурова , Ольга Ярополковна Исаенко

Публицистика / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
Венедикт Ерофеев и о Венедикте Ерофееве
Венедикт Ерофеев и о Венедикте Ерофееве

Венедикт Ерофеев – одна из самых загадочных фигур в истории неподцензурной русской литературы. Широкому читателю, знакомому с ним по «Москве – Петушкам», может казаться, что Веничка из поэмы – это и есть настоящий Ерофеев. Но так ли это? Однозначного ответа не найдется ни в трудах его биографов, ни в мемуарах знакомых и друзей. Цель этого сборника – представить малоизвестные страницы биографии Ерофеева и дать срез самых показательных работ о его жизни и творчестве. В книгу вошли материалы, позволяющие увидеть автора знаменитой поэмы из самых разных перспектив: от автобиографии, написанной Ерофеевым в шестнадцатилетнем возрасте, архивных документов, его интервью и переписки до откликов на его произведения известных писателей (Виктора Некрасова, Владимира Войновича, Татьяны Толстой, Зиновия Зиника, Виктора Пелевина, Дмитрия Быкова) и статей критиков и литературоведов, иные из которых уже успели стать филологической классикой. Значительная часть материалов и большая часть фотографий, вошедших в сборник, печатается впервые. Составители книги – Олег Лекманов, доктор филологических наук, профессор школы филологии факультета гуманитарных наук НИУ ВШЭ, и Илья Симановский, исследователь биографии и творчества Венедикта Ерофеева.

Илья Григорьевич Симановский , Коллектив авторов , Олег Андершанович Лекманов

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное