Если бы стены могли говорить… Моя жизнь в архитектуре

Сегодня, будучи архитектором, я действительно «обрабатываю землю», хотя и не так, как я себе представлял. Не помню, чтобы в свои юные годы я осознанно рассматривал архитектуру как предмет особого интереса, и все же, оглядываясь назад, я вижу связь с темами, которые станут основными для моего становления как архитектора. Сады Бахаи, которые находились по соседству, почти как приусадебный участок, внушили мне глубокую и бесконечную любовь к садам и ландшафту. Интуитивно я понимал два архитектурных языка, выраженных в центре Хайфы: вернакулярную средиземноморскую архитектуру, которую можно описать словами «простая, каменная, выразительная, теплая, украшенная куполами», и модернистский интернациональный стиль – «белый цвет, минималистский, холодный, с изогнутыми линиями, формальный». Конечно, я не использовал такие слова, как «язык» или «вернакулярный» в архитектурном смысле, но фиксировал эстетические различия между верхней и нижней частью Хайфы. Тогда я принимал это как должное, но осознавал существование различий, и, вероятно, именно тогда были посеяны семена, которые со временем принесут плоды.

«Я с детства любил купола». Мой первый набросок иешивы «Порат Йосеф» в Иерусалиме, 1972 г.

В начале XX века, когда йишув (еврейское население Палестины) начали обустраивать места для проживания – строить новые города, такие как Тель-Авив, и новые районы, например Верхний город в Хайфе, – они сначала заимствовали элементы романтической ближневосточной архитектуры и возводили здания с арками и куполами. Первоначальный Технион, построенный в 1912 году, был таким местом. Но потом, в 1930-х, из Европы хлынула волна иммигрантов-архитекторов, бежавших от растущего антисемитизма и неизбежно надвигающейся войны. Они были выпускниками Баухауса, обучались в Германии и в Вене и строили целые районы, используя модернистский стиль, который больше нигде в мире не пустил таких глубоких корней. В отличие от Афин, Берлина или Милана, где здания в стиле баухаус стоят вперемешку с более старыми строениями, в Израиле не имелось более старых зданий, с которыми вновь проектируемые могли бы конкурировать. Так называемый Белый город, район Тель-Авива в стиле баухаус, в наши дни внесен ЮНЕСКО в список объектов Всемирного наследия. В этом районе находится около четырех тысяч зданий в стиле баухаус, преимущественно трех- и четырехэтажные многоквартирные дома, а также школы, концертные залы, театры, универмаги. Этот стиль также встречается в кибуцах. Были и некоторые примечательные местные адаптации. В 1918 году британцы издали закон, в соответствии с которым все строения в Иерусалиме должны были возводиться из иерусалимского известняка, мягкого местного материала золотистого цвета, который использовался для строительства с древности. Британские власти надеялись таким образом сохранить гармонию цвета и текстуры в городе. И поэтому в Иерусалиме здания в стиле баухаус выполнены из иерусалимского камня. Я называю эту архитектуру «золотой баухаус».

В Израиле с друзьями-скаутами, 1952 г., кибуц Хульда. Я в нижнем ряду справа

Сегодня в моих детских предпочтениях я нахожу и другие смутные предвестники будущего. Размышляя сейчас о том, насколько высокого мнения я был об отцовском «студебекере», я понимаю, что уже тогда, по-видимому, интуитивно чувствовал дизайн, хотя имя Реймонда Лоуи, разработавшего дизайн обтекаемого локомотива Pennsylvania Railroad S1, логотип нефтяной компании Shell и классическую цветовую гамму и оформление «Борта № 1», ни о чем мне не говорило.

Повседневные нужды жизни в Израиле также давали представление о том, что необходимо общинам для самосохранения. Во время и после Войны за независимость и в первые годы становления Государства Израиль в условиях строгой экономии все нормировалось: по два яйца на человека в неделю, очень мало мяса. Нашей семье было легче, чем некоторым, потому что братья моей мамы, переехавшие из Манчестера в Ирландию – в Дублин, – присылали нам посылки с продуктами. Тем не менее на фоне экономии нас всех поощряли становиться фермерами. И я тоже этим увлекся. Поскольку не все было застроено и превращено в городские районы, мы выращивали овощи на древних террасах вокруг дома. В саду у меня был курятник и 25 кур, которые несли довольно много яиц в день. У меня был ослик и голуби.