Если бы ты любила мечтать...(СИ)

— То-то ты была такая недовольная… — тем временем отсмеявшись, хмыкает тот. Зараза, и это приметил, изумляешься ты в очередной раз.

— Мне, правда, понравилось. Атмосфера сумасшедшая, — бормочешь, разглядывая, как он поправляет маску, пропущенную снизу подбородка.

Ты вдруг испуганно озираешься. Почему Чонгук такой беспечный? Час сидите в ресторане — любой мог засечь и сфотографировать. Что тогда будет, катастрофа мирового масштаба. Никто не будет слушать объяснения, что это почти нечаянная встреча. Тебе проблемы ни к чему, ему, ясное дело тоже. Господи, пронеси! Щелчки и вспышки фотоаппаратов почти реальны. Но, оглядевшись, понимаешь, что кроме пожилой пары через стол от вашего, посетителей больше не прибавилось.

— Слушай… м-м-м… Ты так спокойно сидишь без маски. Не боишься, что узнают? — шепчешь ты, склонившись к Чонгуку. — Ну… Что сфоткают и слухи пойдут…

— А ты ничего странного не заметила, когда бежала сюда? — зеркалит твою позу Чонгук, и его лицо в десятке сантиметров от тебя.

Зачем так близко? Это смущает. Ты сглатываешь и ненамеренно сбегаешь взглядом на красивой формы губы. Пальцы сжимаются на крае стола. Да что такое! Хочется тебе или нет, но нельзя не признать красоту Чонгука. Это не проблема, ты не планировала бездумно влюбляться в знаменитого айдола. Смысл, больше не увидитесь. Но не замечать мужскую привлекательность собеседника невозможно.

— Нет, мне было некогда смотреть по сторонам. Все бабульки и дедушки, которых я спрашивала, как пройти сюда, только путали меня, то диалектом, то глухотой, — ты откидываешься обратно, сложив руки на груди и кусая губы. — Металась как ненормальная по местным улицам.

— А говоришь «не заметила», — смеётся в голос парень. Замечает мелькнувшую старушку и машет ей рукой. Та кивает и пропадает, и Чонгук вновь возвращает внимание тебе. — Абаи — старая рыбацкая деревушка. Жителей почти нет, и те одни старики. Молодежь давно разъехалась по городам, никто не хочет заниматься местным промыслом. Здесь некому фотографировать и преследовать. Максимум, удивятся новому лицу и тут же забудут. Поэтому я спокоен.

— Нет, ну подожди. Тебя здесь по телевизору не показывают?

— По какому? Вон по тому? — показывает он пальцем в сторону, и ты видишь на подвесной полке старый кинескопный телевизор, заботливо прикрытый вышитой салфеткой. Да уж, когда он показывал, Чонгук под стол ходил.

На сиденье рядом стекает твоё пальто, а на стол кладут потерянный в подкладе телефон.

— Готово, доченька. Зашила, как всё и было, — извещает тебя появившаяся из ниоткуда старушка. Споро складывает посуду на поднос.

— Огромное спасибо! — кланяешься ты. — Только скажите, вы знаете этого парня? — отвлекаешь ты её, киваешь головой на улыбающегося Чонгука.

Та не отвлекается, сноровисто выстраивает на подносе башню из пустых тарелок.

— Не, внуча. Не знаю, что за парниша, — тараторит она. Выхватывает как фокусник из рукава тряпку, вытирает шустро стол. Её неспокойные руки ни на минуту не останавливаются. — Приходит раз в пару месяцев, иногда один, иногда с другими парнишами. Сегодня девушку привёл. В первый раз! Молодец, хорошенькую нашёл, хоть и не кореянку! — хихикает бодрая старушка и шлепает онемевшего Чонгука по плечу.

«Одобряет, видимо. Кхе. Кхе», — умирает в тебе, корчась в муках стыда, последняя мысль.

— Э-э-эм… Вы не так поняли… — пытаешься вставить слово, схватившись за красные щеки. Но куда там! Бабулька, видимо, села на любимого конька.

— Да ну их, нашинских карьеристок! Всё им некогда! Семьи заводить некогда! Детей иметь некогда! Вот что я скажу, надо быстрее детишек рожать и побольше, чтоб потом не жить, как мы, в стариковской деревне! — на этой ноте старушка двусмысленно подмигивает Чонгуку сразу двумя глазами, подхватывает полный поднос и убегает.

Вы её молча провожаете взглядами, а потом смотрите куда угодно, только не друг на друга. Чонгук начинает складывать фигурку из салфетки, а ты судорожно хватаешь свою бутылку и огромными глотками приканчиваешь воду в ней. Ну и бли-и-ин… Какой неудобняк.

— Что ж… — тянешь ты, когда смущенное молчание затягивается дальше некуда. — Шапку я тебе вернула, пальто вернули мне. Буду собираться домой. Сколько я должна за обед?

— Даже не выдумывай! — возмущается парень и вдруг хватает тебя за руку. — Тут за углом море и пляж. Не хочешь прогуляться? А потом я провожу тебя на паром.

Ты смотришь на сомкнутые руки, на его широкую кисть, полностью накрывшую твою, и как никогда понимаешь, что надо отказаться. Он слишком близко и очень привлекательный. Смущает зубастыми улыбками и задорным смехом. Выглядит как мужчина, пахнет как мужчина, двигается как самый сногсшибательный мужчина. Только слепые этого не замечают. Не надо быть фанючкой, чтобы оценить его красоту. И тем не менее… Неизвестно, что ему надо. Звездному парню скучно? Надоели красивые, как куклы, коллеги из женских групп? Его интерес непонятен, и не факт, что там что-то есть, вдруг тебе показалось. Этот мальчик-мужчина — одна гигантских размеров проблема, и его близость — сплошная иллюзия.