Если движется небо

– Я инспектор отдела особо опасных преступлений, – у орнитта оказалось довольно сносное произношение, что также располагало к разговору. – Мне было передано начатое вами дело, – он понизил голос. – Дело об убийстве Кари-маа.

Алан молчал. Ждал продолжения. Краем глаза он заметил, что До-фа-соль оставил свой поднос на столике и вернулся к буфету. Заметив минора, орнитт смешался.

– Ну-ну, продолжай, – благосклонно улыбнувшись, подбодрил его Алан. – До-фа-соль – мой друг и напарник, ему я полностью доверяю.

– Мне удалось выяснить нечто важное, – орнитт произнёс это без лишней гордости и без рисовки. – Перед смертью Кари-маа оставил послание.

– Послание? – Алан изумлённо вскинул брови, уязвлённый тем, что провинциальный следователь смог углядеть то, что проморгал он, инспектор отдела особой безопасности. – Где?? Мы ведь всё проверяли и перепроверяли – и его квартиру, и место работы, и скутер...

– На всех транспортных средствах установлены маячки, транслирующие сигнал, – пояснил орнитт. – В том числе и на скутерах. Я поднял записи сигналов с датчиков в день его исчезновения. Кари-маа не сразу направился домой. Сначала он некоторое время колесил по городу. И если провести линию вдоль его маршрута, линия сложится в буквы, а буквы – в слова. – Он полез в заплечную сумку и проворно извлёк оттуда длинную распечатку. Это оказалась карта города. По чёрно-белой вязи кварталов и улиц шла жирная красная линия, образующая замысловатую вязь – буквы чужого языка. – Если переводить с орниттского, здесь сказано: "А1 на Альбедо".

– "А один"? – переспросил минор.

– На Альбедо? – в один голос с ним выдохнул Алан.

– Очевидно, несчастный пытался о чём-то сообщить... Или навести на след. Но я даже приблизительно не знаю, о чём идёт речь, – орнитт сконфуженно улыбнулся, словно стыдясь своей некомпетентности. – Господин Рок, вы вели это дело до меня. И я подумал, что у вас могут возникнуть какие-то версии... гипотезы.

Алан и До-фа-соль со значением переглянулись.

– Ты думаешь о том же, о чём и я? – шепнул минор.

– Альбедо была уничтожена совсем недавно... Вскоре после того, как туда увезли некий "А1". – Алан сузил глаза. – Ля-фа не сказал нам, как именно называется программный модуль. Кажется, теперь я знаю ответ.

– Значит, Кари-маа убили из-за этого самого модуля, – кивнул До-фа-соль. – Выходит, там, в ресторане были похитители... – он потрясённо замолчал.

Алан яростно взъерошил и без того порядочно взлохмаченные волосы. Если похищенный модуль был переправлен на Альбедо, не он ли – причина аннигиляции планеты? Он воскресил в памяти трёхмерное изображение, продемонстрированное Ля-фа: металлический шарик размером с грецкий орех в защитном кейсе. Казалось невероятным, что аннигилятор материи такой мощности может выглядеть столь безобидно.

Или всё же может?..

– Спасибо, голубчик, ты нам очень помог, – Алан благосклонно улыбнулся орнитту. – Знай: смерть твоего соплеменника – заказное убийство, жестокое и хладнокровное. Повинные в этом непременно должны быть изобличены и наказаны. У тебя есть доступ к записям из ресторана?

– Конечно, но...

– "Но?.."

– Мне удалось выяснить личности гостей, чей столик обслуживал Кари-маа в день исчезновения. Но... – орнитт опустил голову, – их уже нет на Птеросе. Они покинули планету спустя сутки, покинули на частном космолёте – поэтому конечный пункт назначения установить не удалось.

– Конечный пункт назначения – Альбедо! – перебил Алан. – Вот только от планеты не осталось даже облака пыли. Чёрт побери! А ведь наверняка эти гады вовремя свинтили с Альбедо– и сейчас целы и невредимы... – он невольно осёкся, заметив, что их собеседник сейчас окочурится от избытка информации.

– Вы не могли бы переслать нам эти данные, господин... – выдержав крошечную паузу, До-фа-соль устремил на орнитта вопросительный взгляд.

– Лянь-хоу, – спохватился тот. – Простите, я не сразу сообразил, что у вас принято звать друг друга по именам.

– Ничего страшного, Лянь-хоу, – минор был сама учтивость. – Но нам действительно так привычнее.

– Меня вот что беспокоит, – вмешался Алан. – Та компания ведь разговаривала не по-орниттски и даже не на юнивёрсе. Как Кари-маа смог узнать, о чём они беседуют?

– Беседа шла на минорском, – подтвердил Лянь-хоу. – Но так совпало, что убитый знал минорский язык, – а значит, мог понять, о чём речь. Кари-маа два года отучился в колледже иномирных диалектов, прежде чем оставить учебу и устроиться на работу... – следователь вымученно улыбнулся. – Вероятно, из-за своего нового семейного статуса.

Алан присвистнул.

– Это очень ценная информация, – сказал минор. – Пожалуйста, пришлите нам всё что удалось выяснить о личностях подозреваемых. Полагаю, у вас есть наши координаты?

– Я найду в базе данных сотрудников, – Лянь-хоу похлопал длинными ресницами.

– Благодарю вас.

– О, что вы, не стоит благодарности... – орнитт замялся.