Если я исчезну

Я думаю о том времени, которое потратила на погоню за тобой, и думаю, что он, вероятно, прав. В сердцах я пинаю камень.

– Иногда я забываю, насколько ты бываешь безукоризненным.

Он стонет, а затем вздыхает:

– Боже, какого черта ты издеваешься?

– Я просто хотела извиниться.

– Спасибо, Сера. Удружила. Вот сейчас мне прям, блин, полегчало.

Мы молчим, и я слушаю, как течет река. Я думала, что этот звонок что-то изменит к лучшему, вылечит наши отношения, но я не хочу форсировать события и не хочу возврата к прежним отношениям.

– Ты все еще за городом? – спрашивает он.

– Да.

– Что ты там делаешь?

– Я работаю на ранчо. Я же говорила тебе, помнишь?

– Конечно.

– А ты чем занимаешься?

– Тем же дерьмом, что и раньше. Господи. А знаешь, иногда я так скучаю по тебе.

– Я иногда тоже скучаю по себе.

Говорить больше не о чем, и ничего не остается, как попрощаться, что я и делаю, прежде чем он отключится. Смотря на реку, я удивляюсь, неужели у меня получилось закончить разговор первой, хотя в будущем я, возможно, буду жалеть об этом. И меня по-прежнему мучает мысль, что, черт возьми, мне теперь делать.

Мои глаза резко открываются. Я сбилась с пути, но теперь мне интересно, к чему это приведет. Я могла бы остаться. Я нравлюсь твоей матери и твоему отцу. Каждый день они говорят мне: «Мы так рады, что ты здесь».

К тому же я нравлюсь Джеду, и Джед нравится мне, и, может быть, мы оба могли бы быть счастливы вместе. Мы оба потерялись в этой жизни, но вдруг судьбе было угодно, чтобы мы нашли друг друга? Я думаю о твоем списке, в котором перечислены имена твоих лучших подруг, тех, кого ты потеряла. Может, я неправильно смотрела на это? Может, ты исчезла не для того, чтобы я тебя спасала? Может, ты исчезла, чтобы я спасала себя?

Я встаю с земли, испытывая чувство стыда. Мне неловко, несмотря на то, что меня никто не видит сейчас, сидящей на берегу и выпивающей. Собственно, неловко мне бывает постоянно. Сигнал пропал, так что я выбрасываю остатки пива и иду обратно к кофейне.

Я вздрагиваю, увидев, как грузовик Джеда выезжает со стоянки. Но он слишком далеко, чтобы заметить меня, и я просто провожаю его взглядом, пока он не скрывается за поворотом. Наверняка он меня ждал, но мы разминулись.

Я спешу в кофейню. Колокольчик звенит над моей головой, но внутри пусто.

– Ау? – зову я, но ответа нет. Интересно, не забыла ли Тасия запереть дверь? Я подхожу к стойке. За ней небольшая кухня, на стене которой я вижу телефон. – Эй? Тасия? Мне нужно позвонить, – говорю я и хватаю трубку, пока меня никто не остановил. Я звоню на ранчо.

Меня застает врасплох то, что трубку берет твой отец; меня бесит его придурковатый тон и очередная шуточка:

– Где-где ты? В Хеппи-Кэмпе? Аж в самом Хеппи-Кэмпе?

Он соглашается забрать меня, и я вешаю трубку на место. В кофейне все еще пусто. Оттого, что здесь никого нет, мне немного не по себе. Интересно, Джед тоже здесь был один?

Я выглядываю в окно, проверяю, не идет ли кто, а затем ныряю за стойку. Я точно не знаю, что ищу, но не могу не воспользоваться случаем. Я нахожу пустую фляжку, пачку сигарет и пистолет. Я так привыкла к виду оружия, что и ухом не веду.

– Ты что там делаешь?

Я подпрыгиваю от неожиданности. Тасия выходит из задней части кофейни, поправляя волосы.

– Извините. Мне нужен был телефон.

– В следующий раз спрашивай разрешения. – Я могла бы заметить ей, что спрашивать было не у кого. – Я собираюсь сделать перерыв.

Я хотела бы продолжить с ней общение, но понимаю, что сейчас не самое лучшее время, поэтому благодарю ее и ухожу. На улице я торчу около афиши и в ожидании изучаю анонсы уже прошедших событий.

Твой отец приезжает быстрее, чем я думала. Его внедорожник светится черным, и я вспоминаю ту ночь с Джедом, когда похожая машина пыталась столкнуть нас с дороги. Машина тоже была черной, и фары тоже были похожи на кошачьи глаза. Но это не мог быть твой отец; конечно же, нет. Джед прав. Мне нужно перестать видеть повсюду злые козни.

– Мне действительно очень жаль, что я заставила вас ехать сюда, так далеко от ранчо, – говорю я, забираясь на переднее сиденье и пристегивая ремень. Живот у меня уже сводит от предстоящей дороги.

– Без проблем. Бип-бип. – Я не вполне понимаю, что он хочет сказать. Твой отец из тех, кто собственные шутки выделяет интонацией, чтобы окружающие точно рассмеялись, даже если и не поймут почему.

Моя голова кружится сильнее оттого, что на первом повороте он разгоняется. Я где-то читала, что укачивание вызывается тем, что глаза и уши получают противоречивый сигнал. Если сосредоточиться на чем-то внутри машины, например на приборной панели или на книге, то глаза получат сигнал, что вы не двигаетесь, в то время как уши слышат звук движения. А мозгу кажется, что организм отравлен, поэтому он посылает сигнал тошноты, чтобы отторгнуть отраву.

Схожим образом я отношусь к твоему исчезновению. Мой мозг говорит мне, что я ошиблась, что ты уехала, сумела сбежать. Однако что-то еще (быть может, сердце?) чувствует, что это неправда. И это противоречие отравляет меня, вызывая тошноту. Я судорожно хватаюсь за дверцу машины.