Если не кот, то кто? Пушистый избранник

– Да, Галина, весь Петербург сегодня будет смотреть выступление губернатора, – говорил Макс Морозов в камеру, с умудрённым видом кивая головой, словно видит наряженную для эфира собеседницу прямо перед собой, хотя ведущая ТТВ Галина Тюльпанова сидела в десятках километров от него, в студии на Петроградской стороне, и Макс разве что слышал её в наушнике. Он любил прямые эфиры – ему нравился этот прилив чистого, как неразбавленный виски, адреналина. В такие моменты он испытывал нечто похожее на чувство альпиниста, покорившего Джомолунгму и воткнувшего в глубокий снег флаг своей страны.

Поглядывая через приоткрытую дверь Белого зала на пустую трибуну, Макс в ожидании главы города продолжал заполнять эфир ненавязчивой болтовнёй, скрашивая досуг телезрителей.

– Это станет первым появлением Владлена Романова на публике за последние месяцы. В отличие от своей предшественницы на посту губернатора, Раисы Романовой, которая сейчас, как известно, работает министром импортозамещения в столице, её сын Владлен редко общается с прессой, предоставляя эту привилегию своей супруге, топ-модели Изольде. А она не упускает случая прорекламировать отечественную марку косметики «Наша Маша», лицом которой, напомню, является, – Макс перевел дыхание. «Будь проще, говори короткими фразами! Затянутые предложения плохо воспринимаются на слух», – вспомнил он совет своей бывшей коллеги Алексы Суриковой, которая из репортёров ТТВ пробилась в руководители собственной телекомпании с десятком проектов в производстве. Когда Алекса ещё работала на ТТВ, Макс был всего лишь стажёром, ездил с ней «хвостом» на съёмки в Смольный и ЗАКС, а после ухода Алексы занял её должность политического корреспондента.

– В одиннадцать утра, через несколько минут, губернатор поднимется на эту трибуну, – Макс заметил некоторое оживление со стороны коридора. В дверях появились охранники главы города и принялись осматривать помещение. Похоже, скоро явится и сам батюшка-царь. – На ту самую трибуну, с которой когда-то Анатолий Собчак, будучи ещё председателем Ленсовета, произнёс свою знаменитую речь о необходимости переименования Ленинграда в Санкт-Петербург, сделавшую его первым и единственным мэром северной столицы. И с которой Наталья Бурбон, помощница пушистого депутата Ваучера, объявила о необходимости введения закона о запрете на содержание двух и более животных в квартире, сделавшего её главным объектом ненависти по меньшей мере миллиона петербуржцев, – пора было заканчивать, из коридора в Ротонду, откуда включался Макс, начала изливаться губернаторская свита. – Как мы уже рассказывали в других выпусках, в городе в последнее время начались массовые волнения – едва ли не такие же, как в тревожном девяносто первом. Итак, переходим к трансляции первого и исторического отчёта главы Санкт-Петербурга Владлена Романова перед Законодательным собранием!

Он отступил в сторону, давая возможность оператору взять в кадр двойные двери коридора, в которых, как по заказу, появился губернатор собственной павлиньей персоной: в жёлтом костюме с золотыми лацканами, коричневой рубашке с золотыми узорами, без галстука, зато с маленькой дрожащей собачкой на руках. У собачки на голове был повязан грандиозный бант из золотой ленты.

Далее трансляция должна была переключиться на камеры, заранее установленные в Белом зале. Макс отключил микрофон и со всех ног побежал к своему месту в зале заседаний – он не хотел пропустить ни слова из знакового выступления Владлена Романова.

Наташа боялась поднять голову. Она бы с удовольствием вообще не пошла на работу, зная, сколько перевозбуждённых журналистов сегодня там скопится, однако с утра позвонил Евграф и строго-настрого приказал явиться, как штык, к началу заседания. Поэтому они с Ваучером прокрались к своим местам через боковой вход Белого зала, и теперь оба – кот и его хозяйка – сидели тихонько, как мышки, надеясь, что в общей суматохе их не заметят.

Всё внимание прессы действительно было приковано к губернатору в золотом костюме, всходящему на трибуну над лесом микрофонов, подобно солнцу над ельником. Владлен Романов постучал пальцем по чёрной пластмассовой головке, произведя шум на весь зал, и, склонившись, произнёс низким голосом: «раз-раз, проверка». Историческая речь губернатора началась.

– Старички, ну что я хотел бы сказать, – губернатор посадил собачку рядом и вальяжно облокотился на трибуну, выставив всем на обозрение золотой перстень на безымянном пальце левой руки. – Отчитываюсь я перед вами впервые и, честно говоря, вообще не въезжаю, зачем это надо делать, но уж ладно, традиция есть традиция.

Губернаторская собачка громко дышала в микрофон, высунув крошечный розовый язычок. Ваучер встрепенулся, пробудился ото сна и начал крутить головой, пытаясь определить источник странного звука.