Если она кровоточит

Ночной воздух был шокирующе холодным после жары спортзала (не говоря уже о влажности, источаемой всеми этими подростковыми плодовыми телами). Я видел лунный свет, мерцающий на хромированных крышах двух припаркованных машин, принадлежащих тем ночным компаньонам, мистеру Тейлору и Мисс Харгенсен (новые учителя застряли, сопровождая их, потому что это была, как вы уже догадались, традиция GFMS). Я слышал, как стучат выхлопные газы через глушитель выстрела какой-то машины на шоссе 96. И еще я почувствовала горячие грубые царапины на своих ладонях, когда Кенни Янко толкнул меня на тротуар автостоянки.

“А теперь вставай, - сказал он. “У тебя есть работа, которую надо делать.”

Я тоже встал. Я посмотрел на свои ладони и увидел, что они кровоточат.

На одной из припаркованных машин лежала сумка. Он взял его и протянул мне. - Начисти мне сапоги. Сделай это, и мы назовем его квадратным.”

- Пошел ты, - сказал я и ударил его кулаком в глаз.

Вспомнить, ладно? Я помню каждый раз, когда он бил меня: всего пять ударов. Я помню, как последний удар отбросил меня назад к шлакоблочной стене здания и как я приказал своим ногам держать меня, но они отказались. Я просто медленно сполз вниз, пока моя задница не оказалась на щебенке. Я помню, как черноглазый горошек, слабый, но слышный, произносил “Бум-Бум-Бум!".- Я помню, как Кенни стоял надо мной, тяжело дыша, и говорил: “Скажи кому-нибудь, и ты умрешь.- Но из всего, что я помню, лучше всего мне запомнилось—и это сокровище-то возвышенное и дикое удовлетворение, которое я испытал, когда мой кулак коснулся его лица. Он был единственным, в который я попал, но это был чертовски хороший удар.

Бум-бум-Бах.

Когда он ушел, я достал из кармана телефон. Убедившись, что он не сломан, я позвонил Билли. Это было все, что я мог думать, чтобы сделать. Он ответил на третьем гудке, крича так, чтобы его было слышно сквозь пение Флориды. Я сказал ему, чтобы он вышел и привел Мисс Харгенсен. Я не хотел впутывать в это дело учителя, но даже когда мои колокольчики зазвенели довольно хорошо, я знал, что рано или поздно это должно было случиться, так что лучше всего было сделать это с самого начала. Я думал, что именно так Мистер Харриган и поступил бы.

- Но почему же? Что случилось, чувак?”

“Какой-то мальчишка избил меня, - сказал я. “Я не думаю, что мне лучше вернуться в дом. Я не очень хорошо выгляжу.”

Он вышел через три минуты не только с Мисс Харгенсен, но и с Реджиной и Марджи. Мои друзья с ужасом уставились на мою разбитую губу и окровавленный нос. Моя одежда тоже была испачкана кровью, а рубашка (совершенно новая) порвана.

“Пойдемте со мной, - сказала Мисс Харгенсен. Она не казалась расстроенной ни кровью, ни синяком на моей щеке, ни тем, как у меня распухли губы. “Каждый из вас.”

“Я не хочу туда идти” - сказала я, имея в виду вернуться в спортзал. “Я не хочу, чтобы на меня пялились.”

“Я тебя не виню, - сказала она. “Сюда.”

Она подвела нас к входу с надписью "Только для персонала", открыла дверь ключом и отвела в учительскую. Это было не совсем роскошно, я видел лучшую мебель на лужайках Харлоу, когда люди продавали ее во дворе, но там были стулья, и я сел на один из них. Она нашла аптечку первой помощи и отправила Реджину в ванную за холодной мочалкой, чтобы положить мне на нос, который, по ее словам, не выглядел сломанным.

Регина вернулась с потрясенным видом. “Там есть крем для рук "Аведа"!”

“Это мое, - сказала Мисс Харгенсен. - Возьми немного, если хочешь. Положи это на нос, Крейг. Погоди. Кто привел вас, дети?

- Отец Крейга, - сказала Марджи. Она смотрела на эту неизведанную страну широко раскрытыми глазами. Поскольку было ясно, что я не собираюсь умирать, она записывала все для последующего обсуждения со своими подружками.

- Позвоните ему, - сказала Мисс Харгенсен. - Дай Марджи свой телефон, Крейг.”

Марджи позвонила папе и попросила его приехать за нами. Он что-то сказал. Марджи послушала, а потом сказала: “Ну, была небольшая неприятность.- Послушала еще немного. “Хм . . . хорошо. . .”

Билли взял трубку. “Его избили, но он в порядке.- Послушал и протянул трубку. “Он хочет поговорить с тобой.”

Конечно, он так и сделал, и после того, как спросил, все ли со мной в порядке, он захотел узнать, кто это сделал. Я сказал, что не знаю, но подумал, что это был старшеклассник, который, возможно, пытался испортить танцы. - Со мной все в порядке, папа. Давай не будем придавать этому большого значения, ладно?”

Он сказал, что это очень важно. Я сказал, что это не так, а он сказал, что это так. Мы так и ходили вокруг да около, а потом он вздохнул и сказал, что приедет так быстро, как только сможет. Я закончил разговор.

Мисс Харгенсен сказала: "я не должна ничего давать от боли, только школьная медсестра может это сделать, и только тогда с разрешения родителей, но ее здесь нет, так что . . .- Она схватила свою сумочку, висевшую на крючке рядом с пальто, и заглянула внутрь. “Может быть, кто-нибудь из вас, детишек, донесет на меня и заставит потерять работу?”