Если она кровоточит

Марти быстро зашагал в том направлении, куда она ушла, наблюдая за улыбающимся лицом Чарльза “Чака” Кранца в каждом окне. Чак в белой рубашке и темном галстуке. Это было похоже на наблюдение Орды призрачных клонов. Марти был рад, что луны нет; а вдруг там появилось лицо Чака? И как он с этим справится?

У дома номер 13 он перестал идти пешком. Он пробежал остаток пути до маленького двухкомнатного бунгало Фелиции, поднялся по дорожке и постучал в дверь. Он ждал, внезапно уверившись, что она все еще в больнице, может быть, работает в двойном режиме, но потом услышал ее шаги. Дверь открылась. Она держала в руках свечу. Оно освещало ее испуганное лицо.

- Марти, слава Богу. Ты их видишь?”

“Да.- Этот парень тоже был у нее в витрине. Чак. Улыбающийся. Он был похож на любого бухгалтера, когда-либо жившего на свете. Человек, который даже гусю не скажет "бу".

- Они только начали . . . показываться!”

“Я все понимаю. Я видел.”

“Это только здесь?”

“По-моему, он повсюду. Я думаю, что это почти так—”

Потом она обняла его, втянула внутрь, и он был рад, что она не дала ему шанса сказать еще два слова: конец.

2

Дуглас Битон, адъюнкт-профессор философии факультета философии и религии Итакского колледжа, сидит в больничной палате и ждет смерти своего шурина. Единственные звуки-это постоянный бип . . . бип . . . бип сердечного монитора и медленное и все более затрудненное дыхание Чака. Большая часть оборудования была отключена.

- Unc?”

Дуг оборачивается и видит в дверях Брайана, все еще одетого в куртку для писем и рюкзак.

“Ты рано ушел из школы?- Спрашивает Дуг.

“С вашего разрешения. Мама написала мне, что собирается позволить им выключить машины. Это так?”

“Да.”

- И когда же?”

- Час назад.”

“А где сейчас мама?”

“В часовне на первом этаже. Она молится за его душу.”

И, наверное, молится, чтобы она поступила правильно, думает Дуг. Потому что даже когда священник говорит вам "да", это прекрасно, пусть Бог позаботится обо всем остальном, это как-то неправильно.

«Я должен написать ей, если будет похоже, что он. , «. Дядя Брайана пожимает плечами.

Брайан подходит к кровати и смотрит на все еще бледное лицо отца. Отложив в сторону очки в черной оправе, мальчик думает, что его отец не выглядит достаточно взрослым, чтобы иметь сына, который учится на первом курсе средней школы. Он и сам похож на старшеклассника. Он берет руку отца и коротко целует его в шрам в форме полумесяца.

- Такие молодые парни, как он, не должны умирать, - говорит Брайан. Он говорит тихо, как будто отец его слышит. - Господи, дядя Дуг, ему же только прошлой зимой исполнилось тридцать девять!”

“Садись, - говорит Дуг и похлопывает по пустому стулу рядом с собой.

“Это мамино место.”

“Когда она вернется, ты сможешь ей его отдать.”

Брайан сбрасывает рюкзак и садится. “Как ты думаешь, сколько это продлится?”

- Врачи сказали, что он может уйти в любое время. До завтрашнего дня, почти наверняка. Ты ведь знаешь, что машины помогали ему дышать, верно? И там были капельницы, чтобы кормить его. Но это не так . . . Брайан, ему совсем не больно. Эта часть уже закончилась.”

- Глиобластома, - с горечью говорит Брайан. Когда он поворачивается к дяде, тот плачет. - Зачем Богу понадобилось забирать моего отца, дядя Дуг? Объясни мне это.”

- Я не могу, Божьи пути-это тайна.”

- Ну и к черту эту тайну” - говорит мальчик. - Тайны должны оставаться в книгах сказок, где им самое место.”

Дядя Даг кивает и обнимает Брайана за плечи. “Я знаю, что это тяжело, малыш, мне тоже тяжело, но это все, что у меня есть. Жизнь-это загадка. Как и смерть.”

Они замолкают, прислушиваясь к ровному Бипу . . . бип . . . бип и скрежет, когда Чарльз Кранц-Чак, его жена, брат жены и его друзья—делает один медленный вдох за другим, последние взаимодействия его тела с миром, каждый вдох и выдох управляются (как биение его сердца) слабеющим мозгом, где все еще продолжается несколько операций. Человек, который всю свою трудовую жизнь проработал в бухгалтерии "Мидвест Траст", сейчас делает последние подсчеты: небольшие доходы, большие выплаты.

"Банки должны быть бессердечными, но они действительно любили его", - говорит Брайан. “Они прислали мне целую тонну цветов. Медсестры поместили их в солярий, потому что у него не должно быть цветов. И что же они думают? Что это вызовет приступ аллергии или что-то в этом роде?”

“Ему нравилось там работать, - говорит Дуг. —Я полагаю, что это не имело большого значения в Великом плане вещей—он никогда не получит Нобелевскую премию или медаль Свободы от президента, - но ему это очень нравилось.”

- И танцы тоже, - говорит Брайан. - Он любил танцевать. Он был очень хорош. Так же как и мама—они действительно могли бы "вырезать ковер",говорила она. Но она также сказала, что ему стало лучше.”

Дуг смеется. “Раньше он называл себя беднягой Фредом Астером. И модели поездов, когда он был мальчиком. У его Зейди был набор. Ну, знаешь, его дедушка?”

- Да, - говорит Брайан. “Я знаю о его Зейди.”

- У него была хорошая жизнь, Брай.”