Если ты меня любишь

— Короче, вы были не в себе, — неуверенно отозвался тот. Он никогда не любил, когда Снейп начинал штудировать его взглядом. — Я подумал, что вы умираете или… Вы громко кричали.

— Не думайте об этом, — спокойно сказал Снейп, накрывая котлы общей крышкой.

— Я бы рад не думать, — Дрейко не решался высказать то, что было у него на уме, но чувствовал, что так будет лучше, и он продолжил: — Только вы что‑то затеваете, верно? И это имеет отношение к моей истории и скианту.

— С чего вы взяли?

— Я вас неплохо знаю. Поэтому вы медлите, надеетесь еще что‑нибудь узнать. Что бы вы там ни придумали, хочу вас предупредить: ничего хорошего из этого не получится. Я доверяю вашему опыту и профессионализму, но все же есть такие… вещи, в которые лучше не вмешиваться никому. Я вмешался и теперь горько сожалею об этом. Если это не разрушит всю мою жизнь, то, во всяком случае, сильно повлияет на ее дальнейший ход.

— Я не понимаю, о чем вы говорите, мистер Малфой, — с непроницаемой миной Снейп прошел мимо Дрейко и вышел из кабинета в коридор. — Я помогаю вам, как могу, и скоро мне предстоит побывать в самом Министерстве, где я смогу выяснить положение дел.

— Пока вы ничего не можете мне сообщить?

— Я следил за так называемыми Охотниками, которые сейчас вплотную занимаются вопросом вашей поимки, но это не так просто. Их начальник отбирает первоклассных ребят в свою команду, и они знают, как сделаться незаметными. Насколько я могу судить, сейчас у них нет точной наводки, а это означает, что до поры до времени они будут двигаться вслепую, обеспечивая нам преимущество.

— Я не думаю, что оно у нас действительно есть, сэр, — вдруг сказал Дрейко.

— Что вы имеете в виду? — Снейп даже замедлил шаг.

— Вы не хуже меня знаете, что я виновен, и мне вряд ли поможет факт знакомства с Поттером или Уизли. Что касается вас, то факт нашего знакомства вообще представляет для вас опасность, мне кажется, в Министерстве у вас еще достаточно врагов. Стоит ли так рисковать?

— Я попытаюсь устроить ваше будущее, — с расстановкой произнес Снейп, с некоторой долей изумления глядя на своего бывшего протеже. — На конференции я не буду терять времени даром, а постараюсь завязать такие знакомства, которые впоследствии окажутся полезными для нас обоих. Поэтому я засадил вас за книги.

— Я благодарен вам за помощь, вы не думайте. Но все это не может продолжаться вечно. Даже если один из тех шишек, которых вы там встретите, и заинтересуется мной, а там — чем черт не шутит! — вызволит меня за границу, рано или поздно все откроется. И на десять или пятнадцать лет я не рассчитываю, самое большое — на пять лет в страхе перед наказанием…

— Хотите сказать, что собираетесь выйти им навстречу? — перебил Снейп. — Вы знаете, что это за люди? Молитесь, чтобы не попасть в руки к тем следователям, к которым в свое время попал я, а также ваш отец!

— Тогда ситуация была несколько иной.

— Вот как? И чем же она отличается от нынешней?

— Я не хочу говорить о самой тюрьме, хотя, как я слышал, ее реформируют в лучшую сторону (если в Азкабане вообще возможно что‑то улучшить), но в Министерстве сейчас другие порядки, в общем и целом. Впрочем, это не является моим окончательным решением, просто… Да нет, вы не поймете.

— Почему вы так думаете? — этот разговор слепого с глухим здорово действовал Снейпу на нервы, но вдруг он почувствовал, что сейчас ему потребуется вся его выдержка.

— Потому что у вас нет… — Дрейко отважился посмотреть ему в глаза и тут же отвернулся, — привязанности, которая есть у меня. И я перед ней в неоплатном долгу.

«Я тоже», — мысленно прошептал Снейп, сжимая кулаки.

— Не хотел вас огорчать, — спохватился Дрейко.

— Вы меня не огорчили, — тихо ответил Снейп, — это невозможно.

— Я это запомню.

Они вышли из темного коридора, ведущего ко множеству потайных дверей замка, но свет, заливший стены и потолок, остался внешним по отношению к Северусу Снейпу. В этот момент он понял, что уже не повернет назад, и не потому что чудес не бывает, а потому что все, что было для него в этом мире так логично и предсказуемо, обернулось чем‑то смутным и нелепым. Нечто вечное и разумное прочно сокрылось от него во мраке его собственной жизни, и не осталось ничего, что он мог бы здесь назвать любимым и дорогим…

Глава 10. Конференция в Министерстве.

Гарри спустился в кухню, чтобы позавтракать. Он надеялся, что в такой ранний час он не застанет там Рона, потому что ему не хотелось с утра портить себе настроение. Но на кухне сидела только Луна, просматривающая какой‑то журнал. Она все‑таки согласилась на предложение Гарри переехать на время к нему, хотя время от времени она порывалась куда‑нибудь уехать, к мифическим родственникам, которых, как было достоверно известно Гарри, у нее не было.

— Доброе утро, — поздоровался он, войдя в кухню.

— Привет, Гарри, — откликнулась Луна, перевернув страницу. — Что, больше никто не встал?

— Джинни ночует дома, а Рон не в настроении, но, я уверен, он придет, когда нас тут не будет.

— Так он обидел Гермиону? — будничным тоном спросила Луна.