Если у вас нету тети...

— Теперь куда? В «Гарант»?

— Зачем? И так все ясно. Настю убила Бермудова. Правда, зачем? Я ума не приложу.

— Вот именно. А если завтра позвонит Воронков и скажет, что отпечатки пальцев не совпадают? Что тогда? Время упущено. В «Гарант» нас не пустят, потому что там всех будут шерстить менты. Надо ехать сейчас и допросить оставшихся — Панова и Голубева. Всех так всех.

— Но мы уже сегодня можем нарваться там на Воронкова и его милицейскую компанию, — запротестовала я, мне не хотелось нарушать данное обещание.

Но еще больше я торопилась домой, в семью. Олег, подозревая что-то неладное, уже второй день косо на меня поглядывал. Если он узнает, что мы с Алиной опять по уши влезли в расследование, будет скандал, потому что я ему уже не раз обещала не лезть туда, куда не надо. «Есть люди, для которых это работа, вот им-то и карты в руки, — каждый раз говорит мой супруг. — А ваши с Алиной попытки затмить собой стройные милицейские ряды приводят к шеренге больших и малых неприятностей».

— Воронкова там сегодня не будет, — уверенно заявила Алина. — В лучшем случае он окажется на фирме завтра. Решайся, до конца рабочего дня осталось сорок минут.

И я решилась.

На входе в «Гарант» нас встретил Мухин.

— Ну как? — заговорщицки зашептал он. — Что с Ириной Геннадьевной?

Алина возвела глаза к потолку и следом пояснила:

— Отравление газом.

— Самоубийство?

— Следствие ведется. Артур, скажи, начальство на месте?

— На месте. Каждый в своем кабинете.

И Голубев, и Панов были в курсе, что вчера, когда они отсутствовали, две женщины из милиции бродили по «Гаранту» и всех допрашивали. Поэтому наше появление на пороге кабинетов не удивило ни одного, ни другого. Единственно, Голубев, увидев меня, слегка пожурил:

— Ну мне-то вы должны были признаться. Я ведь первый руководитель и понимаю, какую несу ответственность за подчиненных.

— Извините, Владимир Николаевич, в интересах следствия я не могла вам сказать, кем являюсь на самом деле, — покаялась я.

— Ладно, прощаю, — великодушно ответил Голубев. — О чем вы хотели спросить?

— Как прошел пикник, после которого была убита Анастасия Графова?

— Как обычно проходят пикники? Посидели, выпили, шашлыков поели.

— На что-то обратили внимание? Как вели себя сотрудники «Гаранта»?

— Ой, я обычно не обращаю внимания на такие мелочи — кто сколько выпил и съел.

— А мы, Владимир Николаевич, не об этом спрашиваем. Может быть, вы видели, как Настя с кем-то ссорилась?

— Я большую часть вечера с Игорем в шахматы играл. А когда увлечен игрой, сами знаете, по сторонам не смотришь.

— Да, конечно. Еще один вопрос. Ирина Геннадьевна еще в офисе?

— Нет, — ответил Голубев. — И не была. Приболела.

Его голос был ровным и спокойным. Во всяком случае, мы с Алиной не уловили в нем каких-то изменений.

— Если ее нет, как вы узнали, что она приболела? Звонили?

— Нет, Катя сказала, что Ирина вчера жаловалась на плохое самочувствие. Зачем звонить, тревожить человека зря? Ирина человек ответственный, прогуливать не станет.

— Разумеется. У нас все. Спасибо, что ответили на наши вопросы.

— Рад был помочь, — прощаясь, Николай Владимирович пожал нам руки.

Кабинет Панова уступал в размерах кабинету Голубева. Пожалуй, это было единственным различием. Поскольку остальное: кожаное рабочее кресло, письменный стол, набор шкафов и диван для посетителей — все было таким же, как и у генерального директора «Гаранта». Очевидно, Голубев, будучи человеком демократичных взглядов, не считал, что его кабинет должен быть непременно роскошней, чем у его заместителя.

Панова мы застали за работой на компьютере. Он поднял на нас глаза, выключил монитор и с ревнивыми нотками в голосе сказал:

— Я уже не надеялся. Думал, всех обошли, а обо мне забыли. — Панов улыбнулся и жестом пригласил сесть.

— Не забыли, — Алина улыбнулась в ответ. — Мы бы и вчера к вам зашли, но вы человек занятой.

— И вас не оказалось на месте, — продолжила я. — Но мы о вас помним. Игорь Владимирович, вы в курсе, о чем мы всех спрашиваем?

— Конечно, меня Катя и Валентина Анатольевна детально ввели в курс дела, — рассмеялся Панов. — Так что можете не утруждать себя вопросами. Сам обо всем, что знаю, расскажу.

— Тогда мы вас слушаем.

— Итак, наметили мы жарить шашлыки. Пока Кузькин и Кулаков костер разжигали, пока мясо жарили — к принятию горячительных напитков мы приступили ближе к восьми вечера. Правда, кое-кто и раньше прикладывался к бутылке. Но мы с Владимиром Николаевичем на этом внимание не акцентировали. Сами понимаете, обстановка неформальная.

Дальше рассказ Панова мало отличался от рассказа Голубева. После съеденного шашлыка они увлеклись игрой в шахматы и на окружающую публику не реагировали. Мертвую Настю он видел вместе со всеми: Песковой, Мухиным, Кулаковым и Катей. Когда приехала местная милиция, на вопросы лейтенанта Бузько отвечал искренне, без утайки. На похоронах Насти зачитывал траурную речь, поскольку девушке симпатизировал.

— Вот и все, что я могу вам сказать, — закончил Панов.

Мы поднялись с дивана.