Если Вы думаете, что сенокосилкой не может управлять четырнадцатилетний человек, то Вы глубоко заблуждаетесь

- И о чём там пишут? - поинтересовалась Маша.

- Да обо всем, - стала рассказывать бабушка, - какие новости в посёлке, и в области, что на заводе происходит, статьи разные для огородников, например, когда высаживать рассаду, или какой сорт клубники у нас лучше приживается, интересные рецепты блюд, объявления всякие, о погоде конечно, и что по телевизору. Ну надо же, - вдруг недовольно сказала она, - всё-таки выделили этому фонду землю тут! Ну теперь житья от них не будет.

- Какому фонду? – не поняла Маша.

- Есть тут у нас один при областной администрации, вот – начала читать бабушка, - Областной фонд содействия развитию индивидуального жилищного домостроительства и освоению новых земель. ОФСРИЖДИОНЗ. Тьфу, язык сломаешь, даже не выговорить. Получают от области землю в лучших местах якобы для строительства нуждающимся гражданам собственного жилья, потом субсидии на такое строительство, потом строят элитные коттеджи и продают их богатым людям за большие деньги. Так что осваивают они и новые земли, и бюджетные средства весьма и весьма эффективно.

- И что, их никто наказать не может? - удивилась Маша.

- А кто же их накажет, если их директор закадычный приятель губернатора области.

- Вот видишь, бабушка, - напомнила Маша, - к чему кумовство приводит, а ты это поддерживала.

- Машенька, это не кумовство, это воровство сплошное, - вздохнула бабушка, - и никакой управы на них нет. Теперь у нас здесь собираются застраивать. Тот самый луг, на котором ты цветы собирала.

- Ну как же так, - расстроилась Маша, - это же какое красивое место исчезнет.

- Ох и не говори, - вздохнула бабушка, - и не только красивое место; на этом лугу столько редких цветов и трав растёт. Перекопают всё, и они пропадут. Уж куда мы только не жаловались, всё без толку.

- Ну это мы ещё посмотрим, - задумавшись о чём-то своём, пообещала Маша, - это деревенская земля, и без согласия жителей никто не имеет право ничего здесь строить.

- Защитница, - ласково сказала бабушка. - Ну хорошо, посмотрим.

Маша понимала, что грядут непростые времена, когда наверняка потребуется сила радужных листиков, и нужно было срочно накапливать запасы и искать новые заросли лопухов. Причём немедленно. Поэтому сразу после еды и под предлогом сбора цветов она отправилась погулять: сначала на задний двор, проведать лопухи, а затем и дальше, за ограду на поиски новых растений.

Как она и предполагала, в огородных лопухах ничего интересного найти не удалось, кроме, как вы, наверное, догадались, крота. Тот уж слишком зачастил сюда, видно подозревая, что кто-то ещё может проявлять интерес к радужным листикам.

- Ну здравствуйте, Крот, - поздоровалась Маша.

(Заметьте, что она первый раз назвала его по имени, которое сама и выбрала.)

- Ну здравствуйте, Маша, - поздоровался и Крот. - А меня ещё никогда не называли Кротом.

- А как же вас называть? – спросила Маша. – Мне надоело вам выкать, нужно как-то по имени обращаться, а то невежливо получается

- Сам не знаю, - задумался Крот. – У нас как-то не принято называть друг друга.

- Тогда как вы друг друга различаете? – не поняла Маша. - У нас имена для этого и придуманы.

- А зачем нам друг друга различать? – удивился Крот. – Мы и не общаемся почти. Я вот с бабушкой живу – так это редкий случай, обычно все поодиночке, а имена тогда и не нужны.

Маша задумалась. Простое объяснение Крота вскрывало сложнейшую проблему: если всех лишить имён, то как тогда общаться? Как тогда писать книги? Как тогда изменятся сами люди? Этому второму Я, или Как бы не Я, которое живёт в каждом само по себе, по большому счёту безразлично, есть у него имя или нет, а вот настоящему Я, будет уже совсем не всё равно. Как тогда быть с собственным осознанием? Может быть имя – это как раз мостик между нашим сознательным Я и подсознательным Как бы не Я? А если мостик разрушить, то во что превратятся люди, не станут ли они просто биороботами? От всех этих мыслей Маша так распереживалась, что у неё даже начала болеть голова.

- А что это вы замолчали? – вдруг вмешался в её размышления Крот. – То, что мы особо не общаемся друг с другом – ещё не значит, что мы плохие, просто мы слишком большие индивидуалисты. Да порою и говорить друг с другом не о чем, неинтересно. Вот с вами, например, очень даже интересно, с радио тоже было интересно, пока оно было, - при этом Крот тяжело вздохнул.

- Извините, пожалуйста, - сказала Маша, - я не хотела вас огорчать. Просто представила, что если бы люди жили так же как вы - без имён, без друзей - то на что стало бы похоже наше общество.

- И на что? – поинтересовался Крот.

- На какой-то массовый спортивный забег, - решила Маша, - все бегут по одной дороге, никуда свернуть нельзя, никто ни с кем не общается, никто друг друга не знает, все соперники, причём все, за исключением победителя, всё равно проиграют.

- Странно, - задумался Крот, - а мы никуда не бежим, ползаем себе, землю роем, червяков ищем, и снова ползаем, и снова роем, и снова ищем. Ну да, не общаемся, и все соперники за территорию, но не сказать, что все проигрывают.