Если вы не бессмертны

— Он постоянно повторял, что мне его не понять. Где уж там! А раньше мы друг друга понимали, можно сказать, с полуслова. В последнее время он часто кричал на меня, пару раз даже ударил. За лечение он денег не брал, разве что если кто очень настаивал, или если продукты кто принесет. Но продукты у нас и свои есть. Огород во дворе, кролики… А не работал он уже года два. Как ушел с комбината, так и не пытался устроиться на работу. Я ему: «Хватит сидеть у меня на шее». Я пекарем в булочной работаю. А он мне: «У меня дар». Вот и все.

— Н- да… Как вы думаете, Меркулов способен на убийство?

— Нет, — уверенно замотала головой Светлана. — Если поговорите с этим человеком, поймете… На мелкие подлости, да, на это он способен… Но на убийство… Нет… Это подленький, но трусливый человек. Нет, на убийство он не пошел бы.

— Но он мог бы нанести… энергетический удар?

Светлана удивленно посмотрела на Ингу и вдруг неожиданно ответила:

— Кишка тонка! Да и не очень я верю в то, что можно нанести такой удар. Может, кто-то и может. Но не Меркулов — точно!

— А эти девушки, которые были на кладбище… Вы их знаете?

— Вокруг Сережи в последнее время вертелось много сумасшедших. Появились даже какие-то фанатки, которые ходили на все его сеансы, или что он там еще проводил… Ту, с косичками, которая набросилась на меня, я видела пару раз. Один раз на сеансе, в доме культуры. В другой — возле нашего дома. Другую я никогда раньше не видела. Но, думаю, таких девиц в последнее время возле Сережи околачивалось много. Но вряд ли кто-то из них имеет отношение к его убийству…

— Вы думаете, это было убийство?

— Я не думаю. Я уверена в этом.

Светлана закурила вторую сигарету.

— Но если не энергетический удар, значит, остается отравление. Но как такое возможно, если на вашего мужа не действовали яды?

— Не все яды… Его не брал керосин, бензин, ацетон… Тосол, уксус… Пожалуй, и все. Как-то, может быть, полгода назад он экспериментировал с мышьяком. Кончилось все очень плохо. Сережа попал в больницу с острым отравлением. Время от времени он ставил на себе эксперименты, но всегда был очень осторожен.

— А когда он завел гремучую змею?

Инга снова с опаской обвела взглядом пространство вокруг.

— Что вы! У нас в доме никогда не было змей! Я их до смерти боюсь. Хотя Сережа не раз заводил об этом разговор. Он говорил, что собирается перед этой пресс- конференцией заехать к своему старому другу, который разводит змей. Кажется, он живет в вашем городе.

— А у вас случайно нет фотографии этого человека?

— Есть. Только старая, — вдова снова встала, повернулась к окну. — Что-то не то с этой змеей. Я не знаю, что это за человек — его школьный друг, и как ему перешел дорогу Сережа, но Сережа часто называл друзьями своих врагов. Даже подлостей Меркулова не замечал до последнего. Сережа очень боялся провала, он никогда не стал бы делать что-то, если бы не был уверен, что все пойдет, как надо. Да, он был склонен переоценивать свои возможности, но он всегда был очень осторожен. Здесь что-то не то. Я чувствую это.

— Может быть, у вашего супруга были в последнее время какие-то серьезные проблемы? — предположила Инга.

— Нет.

— И ничего в его поведении вас не настораживало?

— Нет, ничего…

— Простите… бестактный вопрос, но я хотелось бы узнать, что вы думаете об этом… Опыты с мышьяком, со змеей не могли быть подсознательным желанием умереть?

Вдова Аникшина резко повернулась к Инге. По бледному лицу Светланы текли слезы.

— Нет, — со странной блаженной улыбкой вздохнула она. — Он собирался жить вечно. — Смахнув слезы, вдова снова обрела бесстрастное выражение лица. — Сейчас я вам кое-что покажу.

Вдова стремительно вышла из кухни и вернулась с альбомами и кипой каких-то бумаг.

Светлана наугад открыла потрепанный альбом с котенком на обложке и улыбнулась сквозь слезы:

— Наша свадебная фотография…

Вдова Аникшина быстро перевернула страницу, но Инга успела заметить, что в молодости она была очень даже хороша собой, а Аникшин, напротив, в последние дни своей жизни был гораздо симпатичнее, чем в пору юности.

— Вот он!

Вдова Аникшина даже вынула из прозрачного окошечка фотографию. Инга осторожно взяла ее.

На первый взгляд, обычная любительская фотография. Молодые люди за столом. По всей видимости, студенты.

На столе салаты, водка и вино. Значит, что-то отмечают.

— Это день рождения Сережи. В студенческом общежитии.

Аникшин обнимал красивую блондинку с волнистыми волосами до плеч. Больше девушек на фотографии не было.

— На этой девушке, — заговорщицки сообщила Светлана. — Тот самый однокурсник Сергея женился. Но сначала с ней встречался Сергей. Кажется, ее зовут Ира…

Да уж, на фоне блондинки Аникшин выглядел совершенно невзрачно. И блондинка, и Аникшин оба чему-то смеялись. Смеялись и трое молодых людей за столом. Только один, в полосатой тельняшке, был, по всей видимости, далек от веселья, оставался серьезным и даже мрачным.

— Кто из них разводит змей?

— Вот этот, — показала Светлана на щуплого брюнета в тельняшке, того самого, которому было грустно на празднике Аникшина.

— А где учился ваш муж?