Эссе, новеллы, стихи

Я видел однажды диалог двух зануд-микрометров. Один из них был зациклен на цифрах, другой -- на благопристойности. Создавалось впечатление, что они не слушают друг друга, то есть, конечно, слышат, но усваивают только питательные кусочки из речи -- ключевые слова. Зануда -- любитель цифр чутко прислушивался к фрагментам речи собеседника, в которых разговор заходил о цифрах, о каких-то действиях с ними. Я заметил, как он оживляется, когда промелькнет слово СТО, СТО ТРИДЦАТЬ. Человек же, имеющий пунктик "благопристойность" -не брызгал слюной, в отличие от своего партнера, не вынимал счеты, нет, он был опрятен и вежлив , слова он произносил тщательно, медленно, не торопясь; они образовывали небольшие колбаски, которые, сформировавшись в тягучие кучки, попадали к собеседнику. Собеседник их ворошил палочкой, брезгливо сморщив нос, выискивая цифры, числа, неточности, но я уже повторяюсь.

Мне показалось тогда, что они соревновались, кто из них быстрее построит для другого каменный сарай с амбарным замком. Сараи эти были неуклюжие, затхлые, из щелей собеседник всегда мог удрать.

Бывают люди -- Сундуки. Подойди к такому вечно мрачному типу, заговори с ним -- он раскроется, и на тебя высыпется разнообразный житейский хлам -- мелочные страстишки, ничего не значащие события (и для самого рассказчика в том числе), сотни тонн словесной пыли, перемолотой его больным, в сущности, мозгом.

Вместо того чтобы просто по-человечески попросить какую-нибудь элементарную вещь "сердобольный" сундук будет долго и нудно ходить вокруг и около многозначительно понижая и повышая голос метафорично намекая. Он может даже интимно приобнять собеседника. Он ждет когда же его какая-нибудь мелочная мечта наконец реализуется. Они с "участливым" придыханием интересуются. Сундуки любят, ох любят ЗАДАВАТЬ ВОПРОСЫ, любят переспрашивать и брать под локоток. Поддакивают, зачем-то хвалят. Смотрят прямо в зрачки неподвижными глазами своими.

Сундуки успешно сотрудничают с БАЗАРНОЙ БАБОЙ -- тоже интересный психотип. Базарная баба отличается от Сундука лишь тем, что Сундук довольно равнодушно вываливает факты, а БАБА добавляет к ним еще и свою визгливую душу и при этом она требует от тебя полного контакта, совибрации, участия "ТЫ ПОНИМАЕШЬ?? " -вопрошает она истерически.

БАБА обязана раскачать своего собеседника. Этот зычный глас внедряется в самые потаенные закутки твоего сознания и эхом должен возвратиться обратно. Сундуки же никогда не набрасываются первыми на собеседника, они торжественно, с достоинством хранят в себе и готовы предоставить некие ценности.

Иногда, только иногда это бывают настоящие ценности, а Сундук бывает кладезью мудрости. Сундуки -- безмозглые философы вселенной. Стремясь написать мемуары действительности, они все глубже погружаются в свое пыльное нутро, и все же, задыхаясь и кашляя, они пичкают своими бездарными летописями всех окружающих.

Кстати, именно Сундуки тебе равнодушно говорят прописные истины, вроде этой: "ТРУДИСЬ, И ТЫ ПОЛОЖИШЬ В КАРМАНЫ СВОЕГО ХАЛАТА ХОЛЩОВЫЕ МЕШОЧКИ, НАБИТЫЕ ХРУСТЯЩИМИ КУПЮРАМИ". Сундука легко узнать -- вот он стоит на трамвайной остановке и обрабатывает своего несчастного собеседника словечками вроде "великолепненько". Согласитесь, есть какая-то доля насилия в его поведении.

Другое дело -- Кузнечик. Есть люди, которых мы (из-за несовершенства своего восприятия) часто не замечаем -- когда они есть , но их отсутствие в нашей жизни сразу же бросится в глаза. Это безобидные существа -- Кузнечики. Они незаметно трудятся над совершенствованием мира межличностных отношений, общаются с такими же зелеными собратьями -- скрипачами и стрекочут упоительно о чем-то. Кузнечик не станет слезливо грозить вам увесистым пальцем на перекрестке дыша винным перегаром и тянуть что-то утробно-гномье "за жисть" как это делают Сундуки или те же Базарные Бабы. Кузнечик вам только покажет направление.

Есть еще очень добрые и чувствительные Олешки. Если Кузнечик -- уже достаточно мудрый и опытный, то Олешек -- это, как правило, еще наивный и неискушенный. Он везде тычется в надежде получить сочной луговой травы или доверчиво ждет ломоть хлеба, посыпанный крупной солью. Он никогда не теряет веру в людей. Даже сломанный очередным Сундуком или Микрометром ( Часами с Кукушкой , Календарем, Кронциркулем и т. д. ), он бодро и трогательно шепчет:

"И это пройдет". В нем всегда есть искра любви ко всему. Его большие влажные глаза пытаются понять этот сложный мир с его нешуточными катастрофами, но увы, это ему почти никогда не удается.

И, может, это к лучшему. Я видел людей, которые постигали это -- они становились либо Сундуками либо Психами и очень редко Пророками.