Эссе: стилистический портрет

Ораторское обличение: «Апостолы прагматизма! То, что в течение 40 лет и вдобавок 20 веков Испания терпела угнетение, не является доводом, а, наоборот, является оскорблением для испанца наших дней, чтобы он хвалил свободу, которую мы имеем для оправдания свободы, которой нам не хватает».

Примиренческая сентенция: «Как бы то ни было, никто не станет отрицать, что свобода хороша собой». И так далее.

Автор оценивает свободу как категорию, как всеобщий закон и как проявление личного вкуса, разоблачает механизм узурпированной свободы и мечтает о том, что придет подлинная свобода. Прием «срывания масок» поддерживается историческими ассоциациями искаженного представления о свободе, усиливая общее звучание его собственных отрицательных эмоций:

«Но хуже, чем приветствовать цепи, привычка сегодня недопустимая, становится хорошим тоном поиск надежных кандалов, возмещение коллективному усилию технологии повиновения и присоединение к современности, когда прослыть Спартаком означает быть устаревшим ничтожеством».

Автор ведет исследование неторопливо, перемежая свои личные наблюдения и философские заключения, монологи, внутренние диалоги, несобственно-прямую речь и открытые ораторские обращения к читателю. Явление как бы поворачивается перед читателем всеми своими гранями, а проницательный авторский взгляд продолжает сверлить его насквозь. Динамичное исследование явления в эссе приобретает все известные риторике формы словесного выражения, предлагая читателю для осмысления как мудрость человеческую по поводу рассматриваемого явления, так и личный авторский опыт его постижения.

Эссе свойственно осмысление любого предмета, факта, закона, проблемы и т. д. в широком контексте как однотипных, так и неоднотипных явлений. Сегодняшнее вырисовывается из прошлого и проецируется в будущее. Личное рассматривается с философской точки зрения, а общественное всегда проявляется в частном, в конкретной судьбе. Иными словами, глубоко личностный по природе жанр в конечном итоге представляет собой насыщенное фактами и аргументами серьезное исследование, а «кое-что обо всем» оказывается на поверку «все, что я знаю и знает человечество по этому поводу».

Пафос эссе Франсиско Бустело «Сто семейств» направлен на разоблачение нечистоплотных приемов «желтой прессы», которая причислила его, известного в Испании человека левых убеждений, к ста могущественным семействам, которые «купаются в миллионах».

Опубликованное в газете «El Pais» известие о «родственных корнях так называемых ста семейств», перевело автора, принадлежащего на самом деле к «касте париев, университетских преподавателей, которые молча и с достоинством несут свой крест», в касту знатных и знаменитых семейств, которые «издавна командуют в экономическом и финансовом мире».

Автор пытается рассеять эту двусмысленность, но отдает себе отчет, что «исправить несправедливость» - «вещь совершенно невозможная», и направляет свои усилия на то, чтобы «осталось свидетельство для потомства».

Ход текста динамичен, каждая ступень его содержательно отточена, подчинена ответу на вопрос: что же случилось? В подтексте же на каждом шагу обосновывается типичность случившегося, типичность реакции на это. Все объясняется самим укладом жизни, и отдельный случай приобретает черты социального обличения.

В зачине - оценка состояния испанского общества с позиций автора, социалиста по политическим убеждениям: «Мы живем в условиях рыночной экономики, или, иными словами, в капиталистической стране, где, как и положено, несколько сотен людей, которые благодаря успеху своих предприятий, или, что гораздо чаще, потому что унаследовали их, купаются в миллионах». За констатацией факта следует расшифровка («иными словами»), сначала в стиле, принятом в буржуазной печати («как и положено»), затем - в собственно-авторской интерпретации («что гораздо чаще»). Соединение двух речевых планов в одной фразе является лингвистической основой иронического подтекста, который проходит через весь текст. Каждая фраза имеет две семантические проекции: «Такие состояния приумножаются почти сами собой - на этом уровне надо быть подлинным ослом, чтобы разориться, - и потому немало знаменитых семей, которые издавна командуют в экономическом и финансовом мире». С одной стороны, объективный факт (состояния приумножаются в условиях капиталистической рыночной экономики), с другой - резкая, фамильярная по форме, субъективная авторская оценка ситуации («на этом уровне надо быть подлинным ослом, чтобы разориться»). И как примирение двух позиций - логический вывод о существовании знаменитых семей, которые в этих условиях традиционно находятся у власти в экономическом и финансовом мире.