Эссенция пустоты

— Судя по тому, что стены не сдвинулись — успели, — сказал пуэри. — Мы точно в нужной ячейке? Есть мнение, что если мы ошиблись хоть на шаг, то наши усилия напрасны.

— Перепроверю, — сказал я и взялся за волшбу.

— Интересно… — проговорила Литесса, переводя дух. — Если мы пойдём назад, это будет считаться за передвижение?

— Скорее всего нет. Вероятно, считаются только те ячейки, в которых мы побывали.

— Слава Богам, — выдохнула Хелия. — Мне нужно отлучиться на минутку.

Сказав это, она направилась за ближайший поворот.

— Мы в десятитысячной ячейке, — сказал я. — Все ячейки, в которых мы побывали, учтены. Ошибки быть не должно.

— Очень надеюсь на это, — проговорила Литесса, прикрыв глаза. — Скоро вы поймёте, как тяжело находиться в темноте без сна.

Как она и говорила, Лабиринт изменился неожиданно. Хелия, опиравшаяся спиной на одну из стен, с коротким вскриком повалилась на пол, чем сразу привлекла к себе внимание. Тупик, в котором мы остановились, перестал быть тупиком. Зато коридор приобрёл несколько ответвлений. У меня даже создалось впечатление, что весь отряд мгновенно переместился в другое место.

Нам было совсем не до удивлений — после длительного забега силы ещё не восстановились, кроме того, всех нас клонило в сон, но стоило закрыть глаза и попытаться забыться, как начинало ощущаться давление на виски, постепенно приводящее к головной боли. Поэтому всё, что нам оставалось — отсидеться, перекусить и двигаться дальше.

Новое заклинание пути выстроило в моём воображении карту ближайшей части Лабиринта с извивающейся по ней путеводной нитью длиной в десять тысяч ячеек. Конечная её точка по моим подсчётам находилась значительно ближе к середине Лабиринта, чем начальная, так что я мысленно похвалил себя за удачную догадку. Отражение, глядя на моё довольное лицо, фыркнуло и сказало, чтоб я не обольщался раньше времени. В ответ я тайком показал ему неприличный жест, которым совсем недавно пиратка отблагодарила Литессу за насланную немоту. Двойник скорчил насмешливую физиономию и промолчал.

Торопиться в этот раз смысла не имело, потому что четыре лиги за сутки можно было одолеть и ползком. Даже досадно, что лимит столь мал — при надобности мы без труда прошли бы втрое больше. Но моё плетение никак не хотело идти дальше определённой зоны, так что я не посмел рисковать. Как раз то, о чём говорила Литесса — проход дальше есть, а заклинание ничего не видит. Я не замедлил порадовать этой новостью остальных.

— Похоже, там нас ожидает какая-то особенная зона Лабиринта, — сказал я, сохранив путь в заклинании. — Я не могу понять, что находится за завесой.

— Вот и я не могла. Но уже то, что до неё существует проход, означает, что ты был прав, — сказала архимагесса, с явной неохотой поднимаясь на ноги. — Лабиринт пропускает нас дальше.

Как следует отдохнув, мы снова отправились в путь, стремясь догнать темноту, отступающую перед светом наших огоньков. Идти стало тяжелее — глаза закрывались, голова болела, силы толком не восстановились, а потому казалось, что к каждой руке и ноге привязано по небольшой гире. Когда идёшь несколько часов к ряду, ни на что не отвлекаясь, это становится особенно заметно. Поэтому, чтобы поменьше думать о сне и заодно разогнать тишину, мы начали играть в слова, но эта затея вскоре провалилась, потому что мои спутники обладали знаниями только в определённых областях. Последней каплей стал спор о том, существует ли такое слово, как «трансконфигурация», сказанное Литессой. Я, в силу своего всеязычия, знал все слова, но идущая следом за архимагессой пиратка не могла разбираться в тонкостях энергетических материй. Зато она была по макушку напичкана терминами из мореходства, которые подвергал сомнению уже Рэн. Именно он, не желая больше спорить, предложил поиграть в загадки.

И когда все задумались над загаданной им загадкой, мы вдруг поняли, что не одни.

Вернулись подозрительные шорохи, доносившиеся до нас вчера. Они, как и тогда, звучали глухо, нечётко, и нельзя было с уверенностью сказать, не мерещатся ли они нам. Но на уровне ощущений мы все чувствовали чужое присутствие — словно идёшь по тёмным переулкам города, зная, что за каждой стеной кто-то живёт.

Это понимание свалилось на нас внезапно, как гоблин, выскочивший из укрытия. Каждый наш шаг своим неестественным эхом настораживал ещё больше, заставляя чаще оглядываться и вглядываться в темноту поворотов. Стало не до игр.

— Они идут за нами, — сказал Рэн.

— Кто бы это ни был, они не торопятся показаться на глаза, — сказала Литесса, и я почувствовал, что она готовит заклинание, заключающее в себе нечто убийственное.

— Не дёргайтесь, — сказал я. — Не проявляйте агрессию, пока на нас не нападут.

— А поздно не будет?

— Тебя впустили, дали побродить по Лабиринту и выпустили. Похоже, они преследуют нас из чистого интереса.

Магические эманации у меня за спиной медленно, словно нехотя, сошли на нет.

Вдруг коридор впереди ожил и вздрогнул. Вернее, так мне показалось сначала. Я тут же остановился.

— Вы видели?

— Видели что?