Есть что скрывать

– Одна из этих женщин появляется еще раз и входит вместе с другими людьми, но не выходит из дома. Таким образом, если человек в капюшоне – это не Рози, мы ищем кого-то, кто намеревался прийти к ней и поговорить.

– Тогда возникает вопрос: кто это может быть, если не Рози? – спросил Нката.

– Осмелюсь предположить, это связано с ее работой, – сказал Линли. – С ее обязанностями в Эмпресс-стейт-билдинг.

– Значит, именно оттуда мы и начнем? – спросила Барбара. – С ее группы?

– Да, и с женского обрезания.

– Думаете, это как-то связано с клиникой?

– Именно она поспособствовала ее закрытию.

– Значит, Мёрси Харт?

– Мы должны ее найти.

Вестминстер Центр Лондона

– У нас есть хорошие новости, и есть плохие.

Линли оторвал взгляд от компьютерного монитора, на котором демонстрировался фрагмент записи с камеры наружного наблюдения, присланный ему констеблями, трудившимися под руководством Нкаты. Посмотрев поверх очков, он увидел в дверях молодую китаянку. Томас ее не знал, хотя на шее у нее висел бейджик сотрудника полиции.

– Прошу прощения?

– Марджори Ли, – представилась она. – Из криминалистической лаборатории. Мы отследили номер мобильного телефона, который вы нам передали.

– Ага. – Взмахом руки он пригласил ее войти. В руке у нее был конверт из коричневой бумаги, из которого она извлекла документ и передала ему.

– Это хорошие новости, – сказала Марджори. – Мы живем в большом городе. В сущности, в мегаполисе. У нас сотни сотовых вышек – то есть вышек мобильной связи, – и поэтому легко вычислить примерное расположение любого мобильника, когда тот включен.

– Обнадеживает. А плохие новости? – Линли посмотрел на документ, который она ему передала. Сложная схема, напоминающая – на его непрофессиональный взгляд – навигационную карту, которой пользовались на флоте до появления спутников, компьютеров и GPS.

– Насколько хорошо вы представляете, как все это работает? – спросила Марджори.

– Я слышал термин «пингование». Но, честно говоря, так и не понял, что это значит.

– Все довольно просто. Вы позволите?.. – Она указала на один из стульев перед столом Линли.

– Пожалуйста.

Устроившись на стуле, Марджори заправила волосы за уши. В них была ярко-розовая прядь, в тон ромбовидным линзам ее очков в металлической оправе, которые она все время поправляла на переносице.

– Включенные мобильные телефоны всегда отправляют сообщения. Они связываются с вышками в своих сотах – так мы называем участки местности. Вдали от города количество вышек невелико – их просто не требуется так много. В городе ситуация обратная. Они буквально повсюду. Мы их не видим, потому что специально не ищем. В большинстве случаев их устанавливают на крышах зданий. В любом случае, зная номер телефона, можно определить его последний пинг. Кроме того, можно проследить маршрут к месту последнего пинга. Но местоположение самого телефона можно определить только приблизительно – в лучшем случае.

– И где же был последний пинг?

Марджори указала на папку, которую держала в руках.

– Мы зафиксировали сигнал с вышки «Водафон» в парке Хакни-Даунс, а также с вышек «Водафон» в Ригал-хаус и вышки «Корнерстоун O2». Триангуляция этих данных дает нам три четверти километра Хакни-Даунс, начиная с юго-восточного угла. – Она передала Линли папку, в которой обнаружились другие схемы. – Трудность в том, что это относится к любому мобильному внутри окружности, которую мы очертили. Ее центр находится в юго-восточном углу Хакни-Даунс. Где живет владелец вашего номера?

– Жила. Ее убили. Она жила на Стритэм-Хай-роуд.

– Жила. Простите. Но если вы знаете ее адрес, можно проследить путь мобильного телефона до Хакни-Даунс. Это поможет?

Линли убрал документы в папку.

– Не думаю, что нам это понадобится. Я вам сообщу.

– Шеф?

В дверях кабинета Линли стоял Нката. Когда Марджори Ли ушла, сержант, кивком поздоровавшись с женщиной, занял ее место.

– Один из констеблей закончил разбираться с папками, которые вы с Барб принесли из клиники, – сказал он. – В Лондоне удалось найти только одну женщину, и она говорит, что никогда не была в клинике – с какой стати, если она живет в Южном Ламбете? Говорит, что понятия не имеет, как ее имя оказалось в папке.

– А там не указано, зачем она туда приходила? Я имею в виду, в клинику.

– Обследование груди, затем повторное обследование. Но, по словам «пациентки», не было ни того, ни другого. И, как я уже сказал, все остальные имена в папках вымышленные.

– Думаю, нас это не должно удивлять. А как дела с журналом записей на прием?

– Констебль обзвонил всех, кто есть в списке. Это реальные люди. Но если там делают женское обрезания, никто не будет сообщать об этом копам, можете мне поверить. С мобильником что-нибудь прояснилось?

– Хакни-Даунс – это максимум, что у нас есть. Круг с центром на вышке мобильной связи.

– Поквартирный обход?

– Если потребуется. Но для этого нужна уйма народу. Я могу направить запрос, однако сомневаюсь, что Хиллиер его одобрит.

– То есть нет?

– То есть нет.