Есть что скрывать

– Учитывая ситуацию, я предполагаю, что сообщение отправляли не вы. Но оно отправлено с вашего телефона. Ваша жена считала, что вы любовники. И это не платоническая, а физическая любовь. Одного я не понимаю: зачем? Не в том смысле, что вы спутались с Тео Бонтемпи. Зачем ваша жена отправила ей этот текст?

– Я не знаю, – сказал Финни.

Линли достал улучшенные снимки с камеры видеонаблюдения и выложил на стол.

– Она там была, Марк. За два дня до нападения на Тео. Я уверен, что вы сразу же узнали ее, когда я вчера показывал вам эти снимки.

– Она не причинила бы вреда Тео. Она не трогала Тео.

– Тогда зачем она вообще ездила к ней? Тео не ответила на сообщения, отправленные вашей женой, так что у нее не было подтверждения вашей связи, правильно?

– Она сказала мне, что знает, кто это. Я ничего не подтверждал.

– Возможно, Тео подтвердила это, когда ваша жена к ней приходила.

– Пит не пришла бы за подтверждением. Она пришла бы сказать, чтобы Тео подумала о Лилибет и о том, что будет, если я их брошу. Я бы этого никогда не сделал – была у меня Тео или нет.

– Но она этого не знала, – сказал Линли. – Я имею в виду вашу жену.

– Я часто ей это повторял. Но у нее были причины мне не верить. – Линли молчал, ожидая объяснения. – Мы жили в одном доме, Томас. Мы вместе ухаживали за Лилибет. Мы вместе ужинали, мы разговаривали друг с другом, мы спали в одной кровати. И всё.

– Вы хотите сказать, что жили как соседи по квартире? Как брат с сестрой?

– Как брат, который спит со своей сестрой – в прямом смысле этого слова. Она хотела, чтобы у меня была физическая близость – с кем-нибудь. Но без привязанности. Никакой вовлеченности. Никакой духовной связи.

– Просто секс?

– Да. – Финни рассмеялся, но смех вышел невеселым. Он провел ладонью по крышке стола, и этот жест отвлек его, заставил умолкнуть. Но он еще не все сказал. – Поверьте, я полностью осознаю иронию.

– Не уверен, что понимаю.

– Я хочу сказать, что дело закончилось привязанностью без секса. Без самого акта. Получилось именно то, чего боялась Пит, но без секса для меня.

– Она знала об эмоциональной связи между вами и Тео?

– Я ей ничего не говорил, но она могла видеть, что я изменился. – Он пристально посмотрел на Линли, словно оценивая его. – Вы когда-нибудь были безумно влюблены? Понимаете, о чем я? Вы доходили до такого состояния, когда не можете ясно мыслить, потому что все мысли в вашей голове начинаются и заканчиваются ею? Все остальное стирается из вашего сознания, и остается только она.

– Нет, – ответил Линли. – Конечно, я был влюблен. И сильно кого-то хотел. Но не сходил из-за этого с ума.

– Вам повезло. Но, я подозреваю, все дело в том, что ваша жизнь идет по накатанной колее. Нет необходимости сходить с ума, если ваши потребности и желания совпадают с потребностями и желаниями другого.

Линли не стал просвещать его насчет накатанной колеи своей жизни. Никакой колеи у него не было уже с шестнадцати лет. И нет.

– Вы перевели ее на юг Лондона, но не порвали с ней.

– Только текстовые сообщения. И звонки. Тео была раной, которую я не мог перестать зализывать. Хотел, поверьте мне. Я хотел стереть все из моей памяти и жить своей жизнью. Если б существовала таблетка, которая позволила бы стереть Тео из памяти, я с радостью ею воспользовался бы. Но я все время уговаривал себя, что это в последний раз: всего одно сообщение, всего один телефонный звонок, всего один разговор… Что угодно. Кусочек. Крошка. Но она не хотела. И кто будет ее в этом винить?

– Как вы понимаете, мы должны допросить вашу жену.

– Она бы и пальцем ее не тронула.

– Возможно. Но давала волю фантазии. Когда люди находятся в такой ситуации, они часто делают всё что угодно, чтобы сохранить то, что имеют.

Мейвилл-Эстейт Долстон Северо-восток Лондона

Нката постучал, и дверь открыл муж Монифы Банколе. Ко лбу он прижимал кусок фланелевой ткани, а его белая рубашка и брюки защитного цвета была забрызганы кровью. Нката держал в руке удостоверение, и хотя в данный момент в этом не было нужды, он все равно показал его.

– Столичная полиция.

– Ага, значит, вернулись? – сказал Банколе. – Она вам звонила, так? Да. Вижу. Что еще она сделала, чтобы разрушить нашу жизнь?

– Мне она не звонила, – ответил Нката, – но, похоже, следовало бы. – За спиной мужчины Нката разглядел полутемную гостиную со сдвинутой со своих мест мебелью. – Я пришел поговорить с миссис Банколе.

– Ее нет. – Абео хотел закрыть дверь.

Нката не дал ему это сделать, прижав ладонь к деревянной панели.

– Простите, мистер Банколе. Возможно, вы лжете. Так что мне нужно убедиться самому.

Абео отвернулся от двери, оставив ее открытой. Когда Нката переступил порог квартиры, Банколе крикнул:

– Монифа! К тебе пришли. Здесь коп.

Ни ответа, ни какого-либо другого звука, но это не значило, что в квартире никого нет.

– Как я сказал, мне нужно убедиться, – повторил Нката и заглянул сначала в кухню, а потом в две спальни и ванную. Похоже, Банколе его не обманывал. Он в квартире один.