Есть что скрывать

Дверь, как и раньше, открыла Соланж Бонтемпи. Но, в отличие от его предыдущих визитов, одета она была более непринужденно: льняные темно-синие брюки и ярко-розовый топ с геометрическими вставками темно-синего и серого. Из украшений только обручальное кольцо, золотая цепочка с синим камнем в обрамлении филиграни и маленькие золотые колечки в ушах.

– Сержант. Доброе утро, – с улыбкой поздоровалась она. – Вы вовремя. Мы как раз собирались уезжать. Чезаре настаивает, чтобы мы сегодня вернулись в больницу.

– Ему стало хуже? – спросил Нката.

Соланж мило рассмеялась.

– Нет-нет. Я имею в виду ветеринарную клинику. Я согласилась и взяла два выходных на работе. Я отвезу его и буду следить за ним, не отходя ни на шаг. Конечно, ему это не понравится, но он не в состоянии водить машину. Так что выбор у него простой: вызывать такси или воспользоваться моими услугами как шофера. Он – на мой взгляд, разумно – выбрал меня. Пожалуйста, входите.

Она провела Нкату в гостиную, где в кресле сидел Чезаре Бонтемпи, одетый, как и жена, неофициально, в джинсы и джемпер. Рядом с ним стояли ходунки и трость. Нката подумал, что это компромисс, достигнутый с женой.

– Что вы хотите нам сообщить? – спросил Чезаре таким же резким тоном, как и раньше. – Есть новости о нашей Тео или нет?

– Есть, – сказал Нката. – Если Рози дома, полагаю, ей тоже захочется знать.

– Я ее позову, – сказала Соланж. – Пожалуйста. Присядете? Я на минутку.

Когда они остались одни, Чезаре повернулся к Нкате.

– Значит, всё? Нам отдадут нашу Теодору? Вы пришли лично, чтобы это сообщить, так? В противном случае вы не вернулись бы.

– Совершенно верно, – ответил Нката. – У вас тоже есть новости. Вы возвращаетесь к работе, да?

– Да. Надоело сидеть дома. Мне нужна смена обстановки, и, скажу вам откровенно, я хотел бы каждый день хоть часть времени проводить вне дома. Я люблю свою семью. Но двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю… От этого я… – Он покачал головой и театрально закатил глаза.

– Понимаю, – сказал Нката. – Думаю, почти все люди так чувствуют.

В дверях появилась Соланж.

– Рози скоро придет. Она как раз одевается – сегодня у нее первая смена. Можно начать без нее?

– Можно, конечно. Но Рози должна прояснить кое-какие детали.

– Рози? – удивилась Соланж.

– Почему? Что это за детали? – спросил Чезаре.

Нкате не пришлось отвечать на этот вопрос, потому что на лестнице раздались шаги. Судя по звуку, Рози надела туфли на шпильках и собиралась уходить. Когда она вошла в комнату, Нката встал. И еще раз убедился, что такой потрясающей женщины он в жизни не видел. На ней был модный комбинезон оранжевого цвета и зеленый кардиган. Туфли, как и раньше, представляли собой несколько полосок кожи и высокий каблук, так что вес тела приходился на пальцы ног.

– Maman сказала, что вы хотите меня видеть. Значит, есть новости?

– Мы арестовали преступника, и у нас есть его признание, – сообщил Нката. – Вашу сестру убила женщина по имени Филиппа Уэзеролл, которая должна была провести ей реконструктивную хирургию, чтобы избавить от последствий обрезания.

Его слова были встречены молчанием. Все были поражены, но в разной степени.

– Но Тео уже делали реконструкцию, – сказала Соланж. – Зачем еще одна?

– Тео просто сделали разрез, – объяснил Нката. – Но это не реконструкция. Реконструкция означает восстановление до естественного состояния – по крайней мере, насколько это возможно. Хирург осмотрела ее и дала добро. Проблема была в том, что та же хирург делала женское обрезание в другом месте, чтобы оплатить расходы на восстановительную хирургию. Тео выяснила это уже после осмотра. Она добивалась, чтобы хирург прекратила делать женское обрезание, но та не хотела. И, конечно, не хотела отправляться в тюрьму, если Тео сдаст ее полиции.

Соланж прижала пальцы к губам.

– Кто-нибудь знал? – прошептала она.

– Что именно?

– Я… – Она покачала головой. – Не знаю. Она кому-нибудь об этом рассказывала? Об операции, чтобы… что?

– Чтобы хирург сделал ее нормальной женщиной. И возможно, вернул ощущения.

– Что значит «вернул ощущения»? – спросил Чезаре. – Она что, ничего не чувствовала?

Судя по лицу Соланж, она хотела задать тот же вопрос. Рози разглядывала свои туфли, по всей видимости точно зная, что это значит.

– Получать удовольствие. – Нката попытался сформулировать свою мысль иначе. – Похоже, она не знала, что это.

– Секс. – Рози наконец посмотрела на родителей. – Думаю, он имеет в виду, что Тео не могла получать удовольствие от секса с Россом.

– Поэтому они развелись? – спросила Соланж.

– Они не развелись, Maman. Ты это знаешь. Даже не начали процесс. Если хочешь знать мое мнение, то и не развелись бы. Продолжали бы существовать в каком-то безумном чистилище, из которого ни один из них не хотел убежать.

– Но… Ты и Росс? Что это было? – спросила Соланж.

– Что значит «ты и Росс»? – удивился Чезаре. – Как это понимать?