Есть, господин президент!

– Эти бумажки забирайте обратно и можете засунуть их себе в жопу, – вежливо посоветовал я гостям. – Такого я и сам могу отпечатать на Гознаке хоть тонну. И везде будет золотыми буквами выбито, что я почетный профессор оранжевой магии, или, допустим, Посвященный в федеральные таинства третьей степени, или, на худой конец, полпред богов Шивы и Вишну в московском военном округе. Повторяю: мне требуются доказательства. Что. Вы. Конкретно. Умеете. Делать. Что? Двигать взглядом стаканы? Заряжать аккумуляторы наложением рук? Превращать 76-й бензин в 95-й? Вот ты, – указал я пальцем на крайнего азиата. – Как фамилия?

– Мамбетов, – доложился тот.

– Что умеешь? Только не рассусоливай, говори коротко и ясно.

– Я восстанавливаю зрение. Без хирургического вмешательства, одними упражнениями.

Не бог весть какое чудо, скептически подумал я, но хоть что-то. Заговаривать людям зубы, вешать на уши лапшу и пускать пыль в глаза – это не фокус, это я и сам умею. А вот исцелять незрячих пока не под силу всей Администрации президента, вместе взятой.

– Какими еще упражнениями? Для глаз, что ли?

– Для духа. Я называю это духовной коррекцией.

– И в чем фишка? – заинтересовался я. – Ну-ка, популярно объясни мне, в двух-трех фразах.

– Мой универсальный метод, – начал Мамбетов, – состоит в том, чтобы возвратиться к начальным истокам, обнажить глубинную суть явления. Духовное просветление от постижения волной пройдет сквозь глаза, и ресурс их возобновится как бы с нуля. Я…

– Хватит теории, – оборвал я его. – Переходи к практике. Дай мне пример какого-нибудь такого истока. И попроще, чтоб я понял.

Азиат зажмурился и слегка помассировал виски кончиками пальцев. Наверное, это у него означало самоуглубленность.

– Ну, например, – сказал он, открывая глаза, – при слове «хрен» вы о чем сразу подумали? А если вернуться к истокам, то хрен – всего лишь растение, из которого делают острую приправу.

– Это и есть твоя мудрость? – разозлился я. – Все, свободен!

– А еще я учу дышать глазами, – поспешно добавил Мамбетов. – И смотреть на солнце. И видеть микробов без микроскопа. И…

– Во-о-он! – заорал я. – Выметайся! Пошел отсюда на это самое растение, из которого делают острую приправу!

Мамбетов послушался и мигом исчез из кабинета – очень надеюсь, что в указанном мной направлении. Я свирепо оглядел двух оставшихся гостей. Мои худшие опасения на их счет сбывались.

– Ты! – Я ткнул в сторону более молодого, с белоснежными манжетами и огромным, как спелый банан, носом. – Как фамилия?

– Нурмаков. – Носатый деловито извлек серебристый «паркер».

Неужто собрался конспектировать мои вопросы, начиная с первого?

– Если ты занимаешься такой же хреновиной, как и тот, можешь сразу убираться следом, – предупредил я.

– Нет, ну что вы, – мягко ответил Нурмаков. – Ни в коем случае. Я не увлекаюсь подобным примитивом, я решаю проблемы.

– Какие именно? – Я взял быка за рога. – Социальные? Военные? Демографические? Экономические? Ты, например, можешь прямо сейчас реально снизить инфляцию хотя бы на два процента?

– Инфляцию… инфляцию… – проговорил Нурмаков, задумчиво вертя «паркер» в руке. – Так вас беспокоит инфляция? Очень интересно. Давайте с вами поговорим об инфляции. – Голос его стал убаюкивающим, а авторучка нежно завибрировала в такт его словам. – Значит, вас тревожит эта самая инфляция, ага… Вы думаете, что именно она порождает в вас апатию и утрату жизненных интересссов, вызывает депресссссию, снижает то-нуссс…

Каждый слог Нурмаков теперь уже не просто выговаривал, а как будто выпевал или высвистывал. Серебристая ручка в его ловких пальцах словно бы начала оживать и грозила превратиться в верткую змейку. У меня стало еле заметно покалывать где-то в районе затылка, я встряхнул головой и вдруг отчетливо понял, что едва не поддался самому примитивному гипнозу. Нет, каков наглец!

Притворившись, что уже почти «поплыл», я откинулся на спинку кресла и прищурился, выгадывая удобный момент, когда носатый со своими подлыми пассами и снотворными мантрами нависнет у меня над столом… Тыц! – я сделал стремительный выпад из положения снизу и засветил ему кулаком. Один раз, зато точно по носу.

Нурмаков взвизгнул, выронил «паркер» мне на стол и схватился рукою за побитое место. Я не без удовольствия заметил, что кровь из носа сейчас же заляпала ему и пиджак, и белоснежные манжеты.